Моё
ожидание продлилось чуть более десяти оборотов. За это время я
успел совершить небольшое странствие, повидав жизнь за пределами
храмов. Простые города асайев, наполненные тучами информационного
шума и кипящие жизнью, немало впечатлили меня, однако я всё же
решил вернуться в храмы Энсиха, чтобы продолжить ученичество у
матери, а не у других мастеров тонких волн, коих я немало
повстречал за это время. Однако когда я вступил под своды знакомых
с пробуждения обителей и спросил о друге, то узнал, что с тех пор
его никто не видел. Тогда я вознамерился лично отправиться к Хатун
Глубинной, чтобы узнать всё от неё. Но меня осадила Линанна,
утверждая, что коль дочь Глубин не желает говорить об этом с
равными ей матерями, то такой самоуверенный юнец, как я, и подавно
будет ею изгнан. Однако меня это не остановило, и я всё равно пошёл
к её храму.
Перед
самыми вратами меня нагнала мать Шамсэ и остановила обещанием, что
расскажет мне больше. Она открыла то, что ей в тайне поведали
тонкие волны, и сказала: «Хатун подвергла своё дитя жесточайшему
испытанию. Такое способны проделывать только самые суровые
нэны-хтонии! Ей нужен мастер, который возглавит клан, потеснив
остальных мастеров, сотворённых матронами, принадлежащими к более
старшим ветвям клана. И она выбрала для этого единственного асайя,
которого нарекла своим сыном. Я и прежде знала о её намерениях, но
думала, что она даст Саргону самому вырасти до таких знаний. Однако
Хатун не пожелала идти степенным путём. Она заточила своё дитя в
недрах южных гор Седьмой твердыни, сковав его волосами твердынного
владыки Дэньи с условием, что либо Саргон научится полноценно жить
в отчуждении от пурного тела и пыли, тем самым познав искусство
волн как настоящий мастер, либо погибнет в заточении от истощения и
разрушения пыли, и тогда она вновь приведёт его в жизнь. Я и сама
не в первый раз вслушиваюсь в волны, Маттэ. Юный Саргон ещё жив,
хотя ему чудовищно трудно. А Хатун не желает слушать меня и
прекращать это тяжёлое испытание. Такова её воля».
Я настолько
спокойно, насколько мог, выслушал слова матери, но в эту же ночь
самовольно покинул храмы, отправляясь на Седьмую твердыню. Я не
собирался вступать в споры с Хатун, но я хотел найти друга и
вытащить его из недр. Ведь он свободный асай и имеет право сделать
выбор, отличный от воли матери. Я с первых оборотов начал постигать
истинную ценность жизни, и для меня жизнь Саргона была важнее его
мастерства и планов Хатун.