Старушка оказалась очень даже энергичной. Держась за
предложенный локоть, буркнула: «Спасибо, добрый человек…», необычно
мягко встряхнулась всем телом, словно мокрая кошка, и взглянула на
него. Он было отшатнулся… Старуха вцепилась в рукав его куртки,
другой ладонью как-то узко обирая дождь со своего морщинистого
худенького лица и зорко присматриваясь к «доброму человеку», словно
он был без очков. Он отчётливо чувствовал этот взгляд, пытливо
впивавшийся в его глаза.
- Господи милосердный… - выдохнула она. – Да как же ты живёшь с
этим?!
Он окаменел. Только эти слова и заставили не выдираться из
невольного захвата. Не сбегать.
Прислушался к ней, всё ещё бормочущей шёпотом:
- Смертей-то… Смертей…
Мороз по коже: а то сам не знает. Она-то – откуда?.. Но
присмотрелся. Странная старуха. Она так пытливо вглядывалась в его
глаза, словно и правда видела их, не замечая очков. А ведь стёкла
тёмные. Специально выбирал… Может, и правда, видит? Только что ему
с этого… Не поможет.
- Слышь, касатик, - уже спокойно сказала та. – А проводи-ка ты
меня в местечко одно. Руки помоешь… Да и… Глядишь, и помогут тебе.
Ни-иной Григорьевной меня звать. – Она так и сказала, отчётливо
потянув на букве «и».
Правда, и сейчас, и чуть позже он не мог звать её по
имени-отчеству. Хотелось только и называть старухой. Вслух – ладно,
вспоминал про имя-отчество, но в мыслях…
Хуже, что он вдруг уловил: даже не предложи старуха проводить
её, он бы послушно пошёл за нею, скажи она только одно слово:
«Идём». Поразился этому открытию, но и впрямь покорно зашагал
рядом. Правда, упрямо возразил мысленно кому-то, что не потому идёт
следом, что командуют им, а потому, что не сбросишь же цепкую
старушечью руку со своей. И в чём-то был прав, оправдываясь перед
собой. Старуха шла тяжело, опираясь на его руку и легонько
постукивая тростью по мокрому асфальту.
Шли недолго. Перешли дорогу, спустились к большому рынку, в
котором он когда-то бывал на самом краю, на овощных рядах, –
покупал яблоки. Сейчас, не будь ведущей его старухи, он бы
потерялся в рыночных переходах. Впечатление, что постепенно входишь
в неплохо организованную и благоустроенную пещеру со своими
ответвлениями, постепенно перерастающими в настоящий лабиринт, в
котором заблудиться – раз плюнуть. Но старуха шла уверенно, и он
следовал за нею без вопросов.