Я уже собрался было плыть к тому
берегу, ведь трубы — это примета цивилизации, как вдруг трубы сами
приплыли ко мне: из затоки за деревьями выдвинулся и начал
приближаться пароход.
Я заорал, замахал рукой, и через
некоторое время меня уже вытащили на палубу. Вот тут я и понял, что
схожу с ума: весь этот пароход был битком набит реконструкторами —
кто-то изображал из себя южных джентльменов, кто-то — негров из
корабельной обслуги… эээ… прошу прошения, афроамериканцев, конечно,
но большая часть была в обносках, в которых кое-как угадывались
голубые мундиры северян. И вот зачем все эти реконструкторы
напялили на себя линялое и дырявое тряпье, да еще грязное — я
сначала не понял.
А потом у меня в мозгах что-то разом
сдвинулось, мне показалось, что я все знаю. Я помню, что объяснял
обступившим меня людям про Мир Реки, про то, что Фармер оказался
прав, что-то про Марк Твена — большей частью на русском, потому что
меня не понимали, переспрашивали, поняли что-то свое, дали хлебнуть
виски и оставили в покое, придя к выводу, что меня крепко приложило
по голове, когда бревно протаранило мою лодку.
И вот сижу я на палубе, понемногу
согреваюсь, в голове мутно и пусто, и тупо рассматриваю людей
вокруг.
Их много. Их слишком много для
такого парохода: тысяча, а может и две. Они мало похожи на людей,
которых я привык видеть в Штатах, даже если не принимать во
внимание странную одежду и запущенную щетину. Я привык видеть
американцев более холеными, что ли. Не в том смысле, что вот только
что из парикмахерской-спортзала-бутика, а в том, что они давно уже
привыкли жить сытно и в общем-то беспечно, без особых общественных
потрясений.
А эти люди были другими: они были
измотаны и измучены, они явно перенесли многое за последние месяцы,
но срок лишений подошел к концу и они были оживлены — они ехали
домой. И пусть пароход забит пассажирами так, что повернуться
некуда, пусть палубы трещали так, что их пришлось подпирать
бревнами, это уже не воспринималось как тягость. Люди ехали домой с
войны!
Корабль-призрак, натурально! Уж
когда кончилась та война, а они едут, да еще разных посторонних
покойников подбирают по дороге. Нет, Фармер определенно был в
чем-то прав.
А что удивительного? Было бы
странно, если бы я-умерший попал на современный теплоход, с живыми
пассажирами. Да, это точно было бы странно.