Я вскочил, вытягиваясь. Тимка тоже выпрямился, будто пинка
получил. Рядом с нами оказался наш особист, совершенно беззвучно
подошедший. Тот, не обращая внимания на наше охренение,
продолжил:
— Какой-то умной голове пришло в голову, что из этих старых
витязей можно сделать подобие испытательных стендов для новой
компоновки пусковых. Посрезали сотки, все, на их места смонтировали
вертикально-шахтные установки. Как у американцев. Немного подлатали
машины, чтобы хотя бы пятнадцать узлов уверенно держали, и вот
отправили с нами покрутиться. Заодно стрельбы будут.
— А какие комплексы в шахтах, товарищ капитан первого ранга? —
поинтересовался я. Знаю, что лишнее любопытство не одобряется, но
привык узнавать все, что можно.
— Всякие, старший матрос… но это секретно, — усмехнулся кап-раз,
щурясь на солнышко. — Вообще, любопытной Варваре, сам знаешь... Но
все равно узнаете. По большому счету, все это сборище задумано,
чтобы припрятать первые стрельбы этих крейсеров. Мол, лист надо
прятать в лесу. Задумка-то неплохая, таким образом, любой рудовоз
можно ракетовозом сделать незадорого. Поглядим. Поглядим. — Кап-раз
хитро глянул на нас с Тимкой и снова усмехнулся. — Стармос,
ответь, тебе не лень было лезть за спасательным кругом туда? — и
особист ткнул на пустые держатели под иллюминаторами ходовой.
— Надо было спасать. Человек был за бортом! — я вытянулся,
выпучив глаза.
— Ну да… перед лицом начальства вид должно иметь лихой и
придурковатый. Вольно, бойцы, разойдись! — неожиданно рявкнул
кап-раз. И мы с Тимкой разошлись. То есть бегом рванули к установке
и уже через несколько секунд сидели в конденсорной. Инстинкт уже
выработался. Если опасность — беги на боевой пост.
— Установка — ДВУ. Параметры норм, все в исходном, — я опустил
рыжий микрофон.
Уже вторая вахта дежурным комендором. Вчера, в принципе, дали
отдохнуть и нашему крейсеру, и эскадре вообще. Ждали потийские
малые ракетные корабли и два «старых витязя», которые потиху
дотопали из Севастополя.
Жуткое зрелище, если честно. Такое впечатление, что корабли
хотели убить, и почти убили, но те в последний момент вырвались из
концлагеря. Краска выцвела, кое-где потеки ржавчины, на месте
срезанных бронзовых букв корабельных имен кое-как намалеванные
желтой краской названия.
Наваренные на месте башен СМ-5, универсальных соток, ракетные
контейнеры, выкрашены суриком, причем каким-то ржаво-рыжим, похоже,
железным. На кровоточащие раны похоже. Интересно, что туда
напихали? И откуда целеуказание идти будет, на крейсерах новых
антенн нет вообще. И только тяжелые, тяжеловесные башни
шестидюймовок молча указывают всем, что у этих «витязей» еще
остались тяжелые и острые бердыши.