Император Сухоруков (1) - страница 112

Шрифт
Интервал


Сил на истерику почти не было. Мысли побурлили в голове и угасли. Я устало отстранил своих помощников и самостоятельно вышел в коридор. Машинально двинулся в сторону тронного зала, где меня, оказывается, уже поджидали. Слуги кинулись было меня обряжать, но я лишь глянул на них – и те отступили. Так и вышел «на люди»: босой, в одном переднике и неизменных каменных браслетах на руках. Хвост и Мясо шли рядом, сзади семенила свита.

В Крыле всех покойников сжигали в одном месте – на небольшой каменистой площадке в сотне шагов от храма Желтого Червяка. Когда я туда дошел, все основные обряды уже провели. Соловушка лежала на поленнице в самом центре полянки. Ее уложили набок в позу плода, укрыли накидкой с яркими перьями, обложили листьями и цветами. Всё, что я увидел – лишь пряди ее волос. Но сердце вдруг безумно заколотилось, я сбился с шага, замер, схватившись здоровой рукой за грудь.

«Да как же так?! Вот так ее и сожгут?»

Как будто сейчас она еще есть, а значит, можно что-то изменить. Повернуть вспять, спасти, наколдовать! Ведь есть же чудеса в мире, кому как не мне это знать!!! А, если сожгут – то всё. Что сделаешь с горсткой пепла?

Хотелось броситься вперед, снять любимую с кострища, оживить поцелуем…

Хвост и Мясо тихонько взяли меня под локти и медленно повели вперед. Смотреть, как сгорит мое счастье.

Утром над Крылом моросил дождик, так что сырые дрова упорно не хотели заниматься. Служки пихали в щели между бревнышками всё новые пучки сухой кукурузной ботвы – пока не занялось по-настоящему. Наконец, древесина затрещала, нам в лица ударила волна жара, а к древесному дыму примешался приятный (и от этого особенно ужасный) запах горелого мяса.

Человек горит долго. Очень долго. Потому что – да – он на 60 % состоит из воды. Служки подносили поленья, хворост снова и снова. Копились угли, жар заставлял отходить всё дальше. Многие ушли от похоронного костра, даже несмотря на то, что их «император» продолжал «отдавать последнюю дань» служанке и наложнице. Внутри у меня было пусто и тоскливо. Даже за ментальными дверями – мертвая тишина. Хотелось лечь и просто лежать. День за днем. Покуда самого точно также не положат на очередной костер.

– Где останки захоронить? – это подручный Медработника.

Сам «змиев волох» не снизошел, послал шаманыша обряды творить. Я поднял тяжелый взгляд.