В зале все шумели и галдели, что те
чайки на птичьем базаре. Мельком я успел разглядеть, как краем рта
криво улыбнулся шрамированный мужик Глыба. Но вся моя радость
улетучилась, стоило перевести взгляд на Хозяина. Лицо его было
неподвижно, зато черные глаза метали громы и молнии. Склонившись (я
практически слышал, как гневно скрипит его тело!), он «почтительно»
указал мне руками на выход. Глиняный снял с меня корону-икебану, и
я пошел уже знакомым коридором.
А спину мне жгли два луча
смерти.
Едва мы уединились, грянула буря. Сильная рука схватила меня за
плечо и шваркнула о стену. Какой же он сильный! Или я такой слабый?
Хозяин предплечьем вдавил мое горло и что-то тихо и яростно
выговаривал мне. Знал бы он, что все его речи утекают впустую! Ну,
как впустую: я стоял ни жив, ни мертв. Неужели убьет?! – металась в
голове единственная мысль. Я тогда не знал, что Хозяин был
последним человеком во всем дворце, которому нужна была моя смерть.
Пока же я вяло трепыхался и пытался нащупать левой рукой хоть
что-то, годное под определение «тяжелый тупой предмет».
В этот момент из-за занавески появилась женщина. Та самая,
грустная и молчаливая, со странной прической, закутанная в ткани.
Она тихо вскрикнула, кинулась к нам, ухватила моего угнетателя за
локоть, что-то непрерывно вереща неприятным, надтреснутым голосом.
Хозяин обернулся, рыкнул и зло оттолкнул тетку от себя.
Да это же моя мать – озарило меня вдруг! Вернее, мать этого…
Женщине было очень страшно, она излучала страх, но всё же кинулась
защищать свое несчастное чадо. Как могла.
Сейчас женщина сидела на полу с растрепавшимися волосами. Она
разревелась, тихо поскуливала и тянула руку к нам, что-то прося у
мужчины.
«Ну, понятно, что просит, – осознал я, кривясь от боли в горле.
– За кровиночку родную. Ох, женщина, плачьте жальче! Я уже на
пределе!».
Слезы матери проняли Хозяина. Он опустил взгляд, что-то
пробурчал грубо, потом ухватил меня за оплечье и швырнул куда-то
себе за спину. Естественно, я не удержал равновесия и рухнул прямо
на свою недоруку. Тело пронзила боль. Что ж, болевые ощущения ко
мне тоже вернулись…
Пока я потирал ушибленную куриную лапу, Хозяин подошел к
женщине, сжал в крепкой горсти ее спутанные волосы, повернул лицом
к себе и начал что-то выговаривать. Периодически тыча в меня
толстым пальцем.