Охнув от внезапной боли, Ларс вытащил руку из воды, отшатнувшись
назад. Что-то укусившее его, моментально отпустило и поплыло
дальше.
Опустив взгляд, Ларс грязно выругался, глядя на две аккуратные
дырочки, оставленные клыками прямо у основания локтя. Из ранок
сочилась кровь. Присмотревшись, Ларс увидел тёмные ниточки,
вплетённые в дорожки алой крови, вытекающих из руки.
— Только не говори мне, что это
была змея, — мрачно сказал
подкравшийся сзади Элай, внимательно осматривая рану.
Ларс снова выругался.
— Она хоть не ядовитая?
— спросил брюнет, потирая
переносицу.
Ларс не ответил, молча рассматривая рану и чувствуя, как немеет
рука.
— Вот дерьмо, - голос болью
отзывался в голове. Элай был рядом, но сейчас Ларсу казалось, тот
находился где-то вдалеке. — И что
мне прикажете делать?!
Ларс не мог дать ответ на этот вопрос. У него была вполне
уважаемая причина: он валялся на плоту, прикрытый шкурами, и
умирал.
Нет-нет, он не должен был отойти в мир иной через минуту, или
две. Возможно, это даже было хуже всего, ведь Ларс уже почти сутки
мучился от яда, и ему постепенно становилось всё хуже. Вначале,
первые часы, он даже надеялся на лучшее. Вдруг пронесёт? Не
пронесло.
Онемение пошло дальше, минуя руку, перекинувшись на всё тело.
Стало саднить сердце в груди, начав стучать с перебоями. Ларс
помнил, есть разные яды, и многие убивали разрушая нервную и
сосудистую систему, вызывая инсульты и сердечные приступы. С
внезапной пугающей ясностью Ларс понял, даже если ему
посчастливиться пережить отравление, он может остаться инвалидом на
всю жизнь. Это пугало до ужаса. Со смертью Берсар мог смириться,
после ужаса, устроенного драконом в Гаркене, он стал относиться к
смерти проще. Но стать инвалидом?! От страха Ларс мелко задрожал и
тихонько завыл сквозь сжатые зубы.
“Довольно иронично, за все четыре с чем-то года жизни в лесу
меня ни разу не кусала змея. Пауки, бывало. И вот, когда я уже
собрался покинуть зелёные угодья, природа нанесла подлый удар.
Семеро, за что вы так смеётесь надо мной?” — думал Ларс.
Вначале он пил много воды, надеясь естественным образом вывести
из организма отраву. Уже через несколько часов его стало мутить, и
Ларса вырвало желчью. Больше он пить и есть не мог, тело, борющееся
с отравой, штормило и крутило.
Нелепую мысль прижечь рану Ларс отбросил, в воспалённом уме
всплыла вычитанная в другой жизни статья, где убедительно
расписывалось не только недейственность, но и опасность такой
практики. Парень сам не был медиком, и не знал, как поступить. К
тому же, прижигать укус просто в надежде сделать хоть немного лучше
было страшно. И глупо, ведь яд уже распространился раньше. Отрубить
же себе руку сразу Ларс не решился и, наверное, был прав. Что за
воин с одной рукой?