— К чему ты это вспомнила? - Льсюен с волнением заломил узкие
пальцы. — Последняя Ночь Троя случилась почти шесть лет назад.
— Да, шесть лет назад.
— Постой… ты намекаешь, что мой отец... история его знакомства с
мамой как-то с этим связана. Но как?
— Больше от меня ты ничего не услышишь, Люсьен Берсар. Я и так
сказала больше, чем следовало. А теперь, пора начинать.
Люсьен сжал кулаки до хруста, до боли в пальцах. Его жутко
бесило, что никто не желал рассказать ему правду. Он слышал
множество слухов, не отказывался в них верить, настолько
противоречивы они были. Кто-то утверждал, что его отцом был молодой
аристократ из известного Рода адептов Искусства, сбежавший от
ответственности. Другие болтали, будто это был всего лишь
обыкновенный бард-проходимец, эдакий вечный скиталец без гроша в
кармане и крыши над головой. Третьи верили, что то был проезжий
маг. И множество скользких, гадких слухов, домыслов и
предположений, в которых правды было меньше, чем в кошке —
жалости.
Он мог бы ещё долго предаваться самокопанию, но время на пустые
измышления вышло: Старая Дженни начала ритуал Десяти Огней.
— Святой Яэт, - старуха воздела руки вверх, прикрыв глаза. На
лбу пролегла глубокая морщина. — Укажи ищущему его путь!
После чего с яростным криком женщина упала на колено и хлопнула
засветившимися ладонями по начерченной на полу руне. Рисунок на
краткий миг засиял подобно утренней звезде, и сразу же потух. Лишь
над полом заклубился серый туман. В комнате стала темнее, все звуки
будто отрезало. Стояла звенящая, давящая на грудь тишина.
Люсьен почувствовал в груди странное жжение, после чего перед
ним возникло объявление от Системы.
«Внимание! Изменение внутренней конфигурации! Новая
характеристика разблокирована!»
— Ты чувствуешь дитя?! Чувствуешь?! Значит, я в тебе не ошиблась
и наконец-то мой долг будет погашен! Ощути это пламя жизни, этот
океан энергии вокруг себя, вдохни его в грудь, почувствуй вибрацией
под ногами. А теперь, собери в себя как можно больше этой силы,
чтобы потом выпустить наружу единым толчком!
Сын Эстель покачнулся, невероятным усилием устояв на ногах. Он
ощущал под ногами сокрытую, упрямую силу. Она шумела, и в её голосе
звучал грохот скал. Дрожь земли вибрациями мощи касалась его
ступней, и шла выше, минуя колени, прямо до самой макушки. Льсюен
ощущал себя маленьким камушком, оказавшимся на пути неодолимой
лавины, обрушившейся вниз. Не в силах больше терпеть, он рухнул на
колени, обхватив худую грудь мальчишечьми руками, и крепко закрыл
глаза.