Выскочивший на помощь товарищу адепт рассёк глефой щупальца,
освобождая человека. Нахмурившийся северянин щёлкнул пальцами, и
двух людей пронзили выскочившие из земли ледяные иглы. Тела
замерли, как бабочки, прибитые булавками к столу.
Теперь была ощутима та пропасть, пролегающая между адептами
стадии Владыка, считающейся четвёртой по счёту, и третьей, стадии
Души, на которой пребывали четверо его сильнейших сегодняшних
противников. Адепт стадии Владыка Стихий может справиться с тремя
десятками врагов на стадии Души, или стереть в ничто тысячное
войско простых смертных. Такую силу могли остановить только адепты
того же уровня, или маги. У разбойников изначально не было и тени
шанса.
Северянин решил размяться со скуки, только и всего. Подобно
жестокому ребёнку, отрывающему лапки паучку, он развлекался,
заключая живых людей в глыбы льда, только для того лишь, чтобы
вскоре разбить их на миллион красных осколков.
«Отребье» — беззвучно прошептали тонкие губы.
— Пощады, господин! Стойте, Владыка! Владыка! Пощады! —
раздавались испуганные вопли утративших последнюю надежду
людей.
Те что были в стороне от боя развернулись и побежали вон, да
так, что только пятки сверкали. Судьба боевых товарищей их не
заботила. Разбойничье “братство” во всей красе.
Как только разбойники поняли, кого действительно им не
посчастливилось сегодня попытаться ограбить, они окончательно
утратили любую волю на сопротивление. Многие валились на колени и
молили о пощаде, протягивая к могучему адепту побелевшие от
смертельного холода руки. Другие молились Семерым о благосклонности
в посмертие. Некоторые просто плакали и звали матерей.
Северянин и бровью не повёл.
С его уст скороговоркой слетели слова заклинания, а руки вывели
в воздухе замерцавшие от силы руны.
— Дикая Охота! — его хриплый голос звучал как
приказ.
Топоры послушно вернулись в повелительно протянутые руки своего
хозяина. Северянин скрестил перед собой оружие, что вспыхнуло на
мгновение подобно солнцу, и прямо перед ним возникла стая ледяных
волков, что достигали в холке двух метров. Их глаза, острые льдинки
синего льда, зло сверкали. Свора белыми, не знающими пощады
молниями метнулась вслед сбежавшим людям, настигая трусов, куда бы
они не попрятались. Северянин не собирался оставлять
свидетелей.