Интересно, с Воронцовым тоже
сработает?
– Князь?
Я все-таки не успел заметить его
первым – хоть это и было непросто. Среди немногочисленной публики в
центральной зале больницы Воронцов выделялся не только статью и
ростом чуть ли не в два метра, но и одеждой. Лакированные ботинки
блестели чуть ли не ярче ламп под потолком, а костюм тянул на
две-три сотни имперских рублей, не меньше. Светло-бежевый, с
рубашкой в полоску и узким черным галстуком. Так в последние года
два-три одевался чуть ли не весь столичный молодняк. Просто
Воронцов всегда был первым.
Модник хренов.
– Ваше сиятельство.
Я чуть склонил голову – ровно на
столько, на сколько того требовал этикет. Для рукопожатия мы стояли
слишком далеко друг от друга – и, похоже, обоих это вполне
устраивало.
– До меня доходили слухи, будто вы,
сударь, желаете меня видеть.
Воронцов провел рукой по светлым
зачесанным назад волосам, поправляя и так безупречную прическу.
Похоже, нервничал. После вчерашнего он наверняка ожидал встретиться
чуть ли не с покойником – и мой вполне живой и бодрый вид… Нет,
конечно, не напугал его – но уж точно удивил и обескуражил.
– В таком случае – хотел бы я знать,
кто их распускает, – сказал я. – Потому как никакого желания видеть
вас у меня нет… сударь.
Спокойнее, Горчаков. Спокойнее. Не
хватало еще нарваться на новые неприятности, не покинув… место
излечения от старых.
– Будьте уверены – это взаимно. –
Воронцов лучезарно улыбнулся. – А то я уж ненароком подумал, что вы
собираетесь требовать от меня извинений.
– Не собираюсь. – Я сложил руки на
груди и, не удержавшись, добавил. – Хоть мне и неприятно думать,
что вы могли поступить…
– Как? – Голос Воронцова вдруг стал
вкрадчиво-негромким. – Как я поступил? Мне послышалось, или вы
желаете в чем-то обвинить меня?.. Меня. Вы.
Все разговоры вокруг уже успели
стихнуть, и теперь Воронцов старательно работал на публику.
Немногочисленную – но достаточно внимательную. Уже завтра каждое
слово нашей беседы узнает весь Петербург. Особенно вот это
презрительное «Меня. Вы».
– Если бы я желал обвинить вас, князь
– я бы так и сделал, а не занимался словоблудием.
– Ну так и не занимайтесь, любезный.
– Воронцов издевательски приподнял белобрысые усики. – Не понимаю,
что вы имеете в виду… Могу и рассердиться.
Нарывается. Изо всех сил нарывается,
сволочь. При свидетелях.