Навстречу нам попалась женщина, несущая в руках какие-то тряпки
или ещё что-то, я не разглядел. Всё, что я видел — её
обезображенное лицо. Сломанный нос, заплывший от огромного синяка
глаз. Обрубок уха, не скрываемый редкими прядями волос на бугристом
черепе. Я уверен, если бы эта женщина открыла рот, зубов у неё я бы
не увидел. Пальцы, сжимающие поклажу, были тёмно-красного цвета и
блестели, словно покрытые лаком. Тонкие жилистые руки и ноги, почти
не прикрытые серым балахоном, в который она была одета, завершали
картину.
Женщина вздрогнула при нашем появлении. Опустив голову, она
быстрым шагом прошла мимо нас к лестнице, чуть подволакивая правую
ногу. Я стоял и смотрел на неё, пока женщина не скрылась из
вида.
«Генерал», ушедший вперёд на несколько шагов, вежливо кашлянул.
Я повернулся к нему, игнорируя недобрые взгляды «почётного
эскорта», и спросил:
— Кто это был?
— Верхняя жена Славика, стража ворот из второй смены. Пойдёмте,
великий предок, церемония вот-вот начнётся.
— Что с ней? Кто её избил? — я зашагал следом за толстяком, уже
не глядя по сторонам. Образ измученной женщины так и стоял у меня
перед глазами.
— Славик и избил. Старая уже стала, не справляется с работой.
Ладно бы ещё детей рожала, так ни одного от неё не дождались. Зря
только кормим.
Я молчал, переваривая услышанное.
— Вот сегодня невест приведут, так я Славика на молодой женю.
Хороший боец, негоже ему с такой старухой жить.
В коридоре как будто стало темнее. Нет, это у меня потемнело в
глазах от ярости.
Спокойнее, Александр, спокойнее. Я разжал кулаки и замедлил
дыхание. От того, что мне не нравятся местные обычаи, ничего не
изменится. Может у них тут так принято. Может эти невесты
добровольно на такое подписываются. Может там, откуда их приводят,
жизнь гораздо хуже.
А может, и нет. Я здесь мало что понимаю.
В любом случае, бить проводника, когда за спиной идут два
мордоворота с мечами наготове — плохая идея.
Тем временем мы подошли к распахнутой двустворчатой двери из
ржавого железа, за которой я увидел относительно просторный зал.
Впрочем, от коридора он отличался только размерами и убранством:
тот же полукруг потолка, те же светильники и провода с трубами по
стенам. В зале было немноголюдно, пара человек в такой же форме,
как и у моих конвоиров, стояли возле дальнего входа. Несколько
служанок (или рабынь, я теперь не был уверен) сновали у
расставленных вдоль стен дощатых столов, раскладывая большие
круглые лепёшки прямо на потемневшее дерево. Там же на столах уже
стояли бутыли с прозрачной жидкостью, бочонки и глиняные горшки.
Контраст между помещением, созданным явно с помощью высоких
технологий, и средневековым бытом местных до этого не так сильно
бросался в глаза. Теперь же...