Сначала она сводит его с ума, сладкоречиво обволакивая несовершенное мужское сознание ядовитой лестью. Словно гадкая паучиха оплетает его всего, делает безвольным, слабым, чуть обалдевшим, способным ради нее на многое. Даже на то, чтобы совершить нечто для него нехарактерное и совсем уж ему несвойственное…
Но потом…
Потом она непременно ввергает его в пучину ада, проводит по семи его кругам, а далее следует неизбежная развязка, и как-то так само собой он оказывается в одной из сточных жизненных канав. Затем он долго зализывает раны, дает себе сотни три зароков даже головы не поворачивать в сторону этого адского племени. Начинает долго и исступленно работать. И как только страшно нудный и изматывающий процесс жизнеутверждающего подъема замирает на самом верху, в самой высокой победной точке, на горизонте непременно появляется очередной злой демон в образе…
Нет, он, конечно же, не собирался подводить под ту же черту происшедшую только что идиотскую сцену. Совершенно не виделось ему в этой самой сцене ничего судьбоносного. И уж совсем-пресовсем не тянула на титул дамы его сердца эта девица в замызганной спецовке и сером платке – тьфу, гадость какая! – и все же… Все же живший где-то глубоко внутри него концумент отчего-то вдруг затрепетал ноздрями. Что за черт? Неужели снова? Нет! Ни за что! Такого больше просто не может с ним случиться! Дважды обжегшись на молоке, он теперь на воду не то что дует, он к ней даже не приближается. Ну какого же черта этот неугомонный хищник вдруг запрядал ушами и ни с того ни с сего колупнул когтями землю?
Только не сейчас, упаси господи! Только не в этом месте!
Володя оставил далеко позади себя здание консервного заводика. Порывы ветра безжалостно стегали в лицо, блудливо кружили вокруг него снежными хороводами, норовя облапить во всех местах сразу. Он кутал подбородок в шарф. Поглубже втискивал в карманы озябшие пальцы рук. Прибавлял шагу, почти срываясь на бег, но помогало мало. Было жутко холодно. Скорее бы уж дойти. Вот еще совсем немного – минут пять, и он будет на месте. С какой стати было сегодня задерживаться? Ушел бы как все – вовремя. Не пытался бы решить то, что не под силу даже его руководству. Нет же! Надо же было доказать всем им и самому себе, что он тертый калач и знает толк…