Оказалось, рейс из Англии отменили, поэтому он и не смог прилететь. Рейхерд, молча выслушав её путаные объяснения, выдержал пугающую паузу, а после холодно произнёс так, словно вогнал в сердце крестницы острый нож:
— Вот что, милая, тебе сейчас нужно взять себя в руки. Ты уже взрослая, должна понимать, что к чему. Прими соболезнования, Пелагея, но… На меня не рассчитывай. Взять тебя с собой в Лондон у меня нет возможности. Оформлять опекунство я не хочу, это ответственный хомут. Держись, девочка. Сделаю всё, что в моих силах, чтобы тебя отправили в лучший интернат. Буду навещать.
И она уяснила одно — надеяться на помощь от кого-либо смысла нет. Родственники со стороны матери имелись, две сестры, но с ними Анна поссорилась давно, еще до знакомства с Сергеем, и с тех пор почти не общалась. У отца не было никого, он вырос в детском доме, а теперь та же участь ждала и Пелагею.
Даже самый близкий, любимый дядя Влад от неё цинично отказался, а его обещания были не более, чем банальным способом отделаться от назойливого чужого ребенка. Ни разу за пять лет он ей больше не позвонил и не навестил…
2018 год
Пелагея
Кутаясь в старую муфточку, я бесцельно бреду по заснеженной улочке. На вокзале обычная суета, толпы приезжающих и уезжающих, скучающие мордовороты в форме, следящие за порядком чисто формально. На видном месте предупреждение, что курить тут запрещено, мне плевать, как и всем остальным, кто дымит сигаретами, дожидаясь своего автобуса или маршрутки.
Варежек у меня нет, из принципа не люблю их надевать, помню, как в детстве мама заставляла меня напяливать рукавички из пушистой шерсти, и пальцы в них противно потели, становясь липкими. Зима лютует, декабрь доживает последние деньки, тужится поплеваться мокрым снегом, сдувает с ног пронизывающим ледяным ветром. Ненавижу холод, у меня вечно мерзнут ноги и руки, даже наша нянечка Кузя всегда охала, мол, кровообращение во мне хреновое, не греет совсем.
Подумав о Кузе, я улыбаюсь. На самом деле её зовут Кузьмина Наталья Кузьминична, прозвище прилепили ей не только из-за имени — отчества, но и потому, что она напоминает смешного домовенка из советского мультика.
Когда я попала в дом пыток, именуемый элитным интернатом, Кузя была единственной, кто искренне обо мне заботился. Она таскала мне сладости из кладовки, угощала домашними пирогами, которые зачем-то пекла целыми тазами, хотя куковала в трёшке одна-одинешенька. Наверное, ей хотелось чувствовать себя кому-то нужной, вот и волокла свои постряпушки всему персоналу, а заодно и мне…