– Да, но…
– А если дело вдруг выгорит, то
полученных денег тебе на сто старостей хватит! Не жадничай.
– Допустим, – согласился Чак,
недовольно сопя, – и что ты предлагаешь?
– Я сам пойду в кузницу и все там
разведаю.
– Но ты же… – техник снова вскочил на
ноги. Идея оказалась настолько неожиданной, что застряла у Чака в
голове как непрожеванный кусок в горле. Он так опешил, что никак не
мог охватить ее целиком. – Да ну, чушь полная!
– Что именно тебя смущает? По-моему,
так мы решим кучу проблем одним махом, – Шимаэл начал загибать
пальцы. – Риккардо меня хватится лишь перед отлетом, либо когда я
не явлюсь на дежурство. Я могу уйти утром, а вернуться только
вечером, в твою смену. Мне не придется ломиться в кузницу ночью, я
смогу спокойно расспросить людей, когда они выйдут на работу. У
меня вообще будет больше времени, чтобы разузнать все, что только
можно. Раньше я неоднократно совершал одиночные вылазки и знаю что
к чему. Если хочешь, могу даже раздобыть тебе пресловутого местного
пива. Нефильтрованного.
Когда Шимаэл начинал приводить
аргументы, то возразить ему что-либо оказывалось практически
невозможно. Он никогда не вступал в спор, если не был абсолютно
уверен в победе, и всегда бил наверняка. В итоге Чак чувствовал
себя обманутым и чуть ли не ограбленным. Словно он сам дал старшим
мальчишкам свою любимую игрушку, а теперь с тоской наблюдал, как
перспективы ее возврата становятся все более туманными.
По большому счету, Чак понимал, что
Шимаэл был прав, он вполне мог провернуть это дело в одиночку.
Жизнь в партизанском отряде поневоле заставляет человека осваивать
весьма разносторонние навыки. Да и на заре кларкерства, когда
Шимаэл начал работать пилотом по найму, отряды подбирались
небольшие, по два-три человека, где каждый был обязан уметь все, от
и до. Впрочем, Шимаэл предпочитал помалкивать о своих талантах,
целиком и полностью посвятив себя единственному любимому делу –
полетам меж звезд.
Чак же обожал ковыряться в машинах и
механизмах, и трудно было отыскать кого-либо, кто мог бы с ним в
этом деле сравниться. Беда заключалась в том, что кроме этого он
ничего другого делать толком не умел. Так что эту партию он
проиграл вчистую.
* * *
Ассан, хранитель храмового кладбища,
проснулся оттого что кто-то негромко, но настойчиво стучал в окно.
Он не испугался, поскольку твердо знал, что мертвецы праведных
живых не беспокоят, но озадачился, кому могли понадобиться его
услуги посреди темной ночи. Странное время для похорон или
посещения чьей-то могилы.