Наши
встречи вошли у меня в привычку. Каждое утро после завтрака, я убегала на
конюшни под любым предлогом. Мои частые отлучки почти никто не замечал. Всё
внимание было переключено на мою сестру. Молодой лейтенант Коллинз попросил у
отца разрешения ухаживать за Изабель. Его просьба была удовлетворена. К концу
лета душка Гарри стал постоянным гостем в нашем доме. Моя сестрица увлеклась
новым другом, как и я своим. Пока лейтенант Коллинз и Изабель прогуливались в
тени отцовских садов под присмотром мисс Луизы, я каталась верхом вдали от
посторонних глаз с Лукой.
Я
была счастлива рядом с ним. Мне, казалось, что этому никогда не будет конца. Мы
будем вечно гулять под ярким солнцем. Собирать цветы. Бегать босиком по берегу
реки. Валяться в высокой траве, смотря на лениво плывущие облака. Но, счастье
скоротечно. Особенно когда ты тайком испытываешь его, боясь разоблачения. Мы не
делали ничего плохого. Ничего! Но, наши отношения были уже преступлением для
рабовладельческого общества.
В
день, когда он меня поцеловал, стал последним днём нашей дружбы.
Мы
лежали на берегу речки. Моя лошадь ела траву, закрывая своей тенью от слепящих
лучей солнца. Вокруг била ключом жизнь. Поющие птицы. Бабочки. Пчёлы. Рыба,
плескающаяся в реке.
Сначала
мы смотрели на небо и спорили на что похоже облако над нами. Мне оно казалось
прыгающим зайцем. Лука видел в нём морду собаки. Мы заспорили, и это произошло
само собой. Его губы чуть коснулись моих губ. Я застыла на мгновение от
нахлынувших ещё новых и необычных для меня чувств. Моё сердце билось в груди с
замиранием. Я закрыла глаза и потянулась ему навстречу. Наши губы сомкнулись.
Лука обнял меня за талию, чуть прижав себе.
Мгновение.
Самое короткое и счастливое мгновение длился поцелуй, пока его не прервал
страшный крик мистера Льюиса.
-
Ах, ты черномазый ублюдок!
Мы
не сразу поняли, что происходит. Мистер Льюис оттащил от меня Луку, как щенка
за шиворот, и отбросил. Другой надсмотрщик стал хлестать моего любимого кнутом.
Я бросилась к нему, но руки отцовского работника задержали меня.
Я
кричала и просила прекратить избиение. Я умоляла их не издеваться над Лукой.
Плакала, что это я во всём виновата. Только мои мольбы никто не слушал. Луку
погнали к дому, как животное. Следы от кнута оставляли ярко-красные полосы на
его теле. Он несколько раз падал по дороге и тогда надсмотрщик, подгоняющий
его, сильнее бил. Бил так, что кнут свистел, опускаясь на кожу раба.