-
Я рада за тебя, — пряча слёзы горечи, сказала я.
Она
счастливица. Отец даст согласие на этот брак. Лейтенант Коллинз белый и с
хорошей родословной. Неважно, что он младший сын. Приданого Изабель им хватит
на безбедное существование. Лука — раб. Моему отцу больше ничего знать не надо.
Он не пара мне, его незаконнорожденной дочери от рабыни. Не справедливо и больно
от этой лицемерной правды рабовладельческого общества.
-
Это правда, что говорит мистер Льюис? Ты делала с этим рабом то, что делает
мисс Луизы с отцом? – немного отстранившись от меня, тихо спросила Изабель.
-
Что?! – воскликнула я, вскочив с кровати.
-
Это говорит мистер Льюис, — моя сестра опустила глаза.
-
Нет! Это наглая ложь! – закричала я возмущаясь. – Это неправда. Мы ничего
подобного не делали.
-
Тогда тебе надо поговорить с отцом. Он очень расстроен, Лили, — советовала
сестра, — и сказал, что отправит тебя в монастырь.
От
услышанного мои ноги подкосились. Я чуть не упала на пол, благо успела
ухватиться за столик рядом с кроватью. Так вот почему отец не хочет говорить со
мной. Он думает, что я опозорила себя и его, как леди Джейн когда-то.
-
Где папа? – спросила я.
-
Он уехал на плантацию. Мама ещё с прошлого вечера не вернулась от наших соседей
Маклеодов. Стоит поговорить и с тем рабом. Намекнуть, чтобы не выдумывал
глупостей, а то будет хуже, — в голосе сестры слышалась озабоченность.
Она
переживала за меня. Спасибо ей огромное, но услышав, что Лука выжил после
экзекуции, я бросилась к нему. Сестра за мной. На лестнице она схватила меня за
локоть. Резко развернула к себе лицом.
-
Он в колодках. Его стережёт новый надсмотрщик отца. Не стоит бежать к нему. Ты
ещё больше скомпрометируешь себя. Пойдут ненужные сплетни. Хочешь помочь ему?
Оставь всё как есть. Так отец поверит в твою невинность, Лили, — тихо, но
уверенно говорила Изабель. – Я могу поговорить с ним.
-
Нет, не надо, — помотала я головой.
Как
ни больно было признавать, но она была права. Отказавшись от Луки, я спасала
ему жизнь. Мои любовные порывы только бы усугубили наше положение сейчас. За
прикосновение к дочери господина рабу могли отсечь руку или ещё что похуже. На
что хватило бы извращённой фантазии хозяина. Собравшись с силами, я всё же
последовала совету сестры. Вернулась в спальню и принялась караулить отца,
глядя на дорогу из окна.