— Тогда за что его можно отчислить
из школы? Неужели за те шалости, о которых ты мне писала?
— Инда, это не просто шалости.
— Мне кажется, ты драматизируешь.
Где он учится? Надеюсь, не в статском корпусе?
— Нет, конечно нет! Я была против
закрытых учебных заведений, они плохо влияют на детей. Мы с Йерой
выбрали Классическую академическую школу при университете. Там
очень высокий уровень преподавания и при этом ограничены телесные
наказания. Йера же никогда не наказывал Йоку, он считает, что
человек должен понимать человеческий язык. Он считает, только так
можно вырастить уважающего себя человека. Я всегда с ним
соглашалась, но теперь мне кажется, что мы перегнули палку в другую
сторону...
— Брось, перегнуть палку в другую
сторону очень трудно! — улыбнулся Инда. — Нельзя уважать себя
слишком сильно.
— Но он не уважает никого! Он ни во
что не ставит учителей и нас с Йерой, он никого не боится и никого
не слушает!
Ах, какая чушь! Неужели Инда ошибся
в своих предчувствиях? Неужели беда только в том, что Йока Йелен
имеет плохие отметки по поведению?
– По-моему, это прекрасно. Ты, наверное, плохо представляешь
себе школу для мальчиков. Если бы я никого не боялся и ни во что не
ставил учителей, я бы обязательно стал верховодом. В школе для
девочек, полагаю, в цене другие добродетели?
– Йера твердит мне то же самое, – смешалась Ясна.
– Вот видишь, значит, в моих словах есть доля истины.
– Но почему тогда учителя не разделяют вашего восторга? Почему
нам все время угрожают отчислением?
– Я думаю, учителя сильно преувеличивают свое желание выгнать
мальчика. Меня, помнится, тоже пугали отчислением. А кого не
пугали? Если в Славлене есть хоть один человек, которому не
угрожало отчисление из школы, то это самый ничтожный из
неудачников.
Инда не стал пояснять, что элитные школы с их жесткой
дисциплиной – привилегия, которую аристократия может вот-вот
потерять, и в Афранской Тайничной башне уже давно ведутся споры о
начале кампании за демократизацию элитного образования: полную
отмену телесных наказаний, школьной формы, армейской муштры,
изнуряющей физической подготовки, сокращение учебных часов на
общеобразовательные дисциплины. Потому что это не только опыт ума,
система знаний, позволяющая смотреть на мир с высоты птичьего
полета, но и бесценный опыт выживания, отстаивания своего мнения,
умения не ломаться и противостоять противнику, многократно
превосходящему тебя и силой, и служебным положением. Аристократия
до сих пор составляет чудотворам серьезную оппозицию во многом
благодаря традиционному школьному воспитанию, и недаром чудотворы
когда-то переняли эту систему для воспитания своих детей.
Демократичные школы простолюдинов выпускают в жизнь толпу
самоуверенных болванов, которые не видят дальше собственного носа,
не умеют ни рассуждать, ни бороться и исповедуют принцип «моя хата
с краю». И в Афранской Тайничной башне многие считают, что
аристократам давно пора приобрести похожие качества. Среди
чудотворов довольно образованных людей, чтобы двигать прогресс без
привлечения умов со стороны.