Но все же это было событие. Причем
событие не только в истории самолетостроения: появилась реальная
возможность поднять человека в воздух! Это имело огромное значение
прежде всего для политики – страна, которая владела бы машинами,
умеющими летать, без сомнений заняла бы более выигрышное положение
в любой войне. Потому изобретением дю Тампля, а еще больше самим дю
Тамплем, интересовались разведки крупнейших мировых держав – в
частности Британии и России. Для обеих этих стран тема оружия была
особенно актуальна, поскольку весь девятнадцатый век они
соперничали за господство в Центральной Азии. И воевала Российская
Империя отнюдь не с полудикими племенами афганцев, а фактически с
англичанами, которые с позволения афганских эмиров стояли во главе
этих племен.
Англичанам в этой «гонке» повезло
больше. По словам Платона Алексеевича, британская разведка
завербовала родного брата дю Тампля, который был соавтором проекта:
фактически дю Тампль строил самолет для англичан. Если бы полет
1874 года был успешным – дю Тампля вынудили бы работать на
Великобританию. Учитывая крайне нестабильное положение самой
Франции в те годы, это было бы нетрудно.
— Но полет оказался неудачным… -
договорила я за Платона Алексеевича. – Вы хотите сказать, что это
не случайность? Не просто ошибка в расчетах?
— Я считаю, что это не случайность, -
вкрадчиво глядя мне в глаза, согласился дядя. – Лиди, девочка, твой
отец работал с дю Тамплем со стороны российской разведки. Это было
его последнее задание. Мы не ставили задачу завербовать
изобретателя или переманить его на нашу сторону… это могло бы
испортить наши отношения с Францией, вылези все наружу. Потому
твоему отцу была поставлена задача лишь не дать дю Тамплю уйти в
Британию. Сорвать испытания, если это будет нужно.
— Его и маму убили из-за этого? –
через силу спросила я. – К этому, получается, имеют отношение
англичане?
— Да, теперь это уже известно точно:
его сдали британской разведке, причем сдали свои же, русские… -
скомкано договорил дядя, раскрыл папку, что лежала на столе перед
ним, и передвинул мне несколько листов говоря уже так, будто
отдавал распоряжение. - Связным твоего отца в Париже был другой наш
человек. Настоящее его имя Сергей Васильевич Щербинин, но работал
он под псевдонимом Сорокин. Сорокин предположительно в семидесятом
или семьдесят первом был перевербован британской разведкой, но твой
отец, не зная об этом, продолжал тесно с ним сотрудничать.
Фотокарточки Сорокина, к огромному сожалению, у нас нет, и в лицо
его среди моих людей никто не знает. Знал лишь твой отец. Но есть
его словесное описание. Правда, тридцатилетней давности, но все
равно прочти…