Она сильно мешала обзору, Петр с досадой сорвал обрывок, и ветер
погнал его прочь.
Взгляд зацепился за другую картину: один из патрульных
распластался по земле, широко раскинув руки; второй сидел,
прислонившись спиной к дверям часовенки. Он зажимал ладонью
кровавое пятно, расплывшееся на гимнастерке. Стреляли в них. А кто?
Похоже, тот самый красноармеец в новом обмундировании.
С другого конца перрона на шум пальбы бежали несколько человек с
винтовками. Наверное, сотрудники транспортной милиции. Но пока они
доберутся, пока поймут в чем дело, преступника и след простынет.
Елисеев бросился в погоню, жалея, что сдал свой револьвер, хотя
вряд ли бы он стал стрелять в толпе. Можно зацепить случайных
прохожих, слишком велика ответственность.
Он обогнул здание вокзала, выскочил на площадь, по наитию
посмотрел налево и снова наткнулся на знакомую фигуру.
Красноармейца уносил открытый экипаж. Коляска постепенно набирала
скорость. Елисеев заскрежетал зубами, преступник уходил. Возможно,
правит экипажем его сообщник. Вон как быстро подсадил к себе
клиента. Обычно «ваньки» долго сторговывались, пытаясь набить себе
цену.
Угнаться за конным экипажем — дело практически невозможное,
однако коляска еще не набрала ход, к тому же на пути у нее
постоянно возникали преграды, которые приходилось объезжать: то
ломовые телеги, то просто нагруженные вещами люди, спешившие к
вокзалу и не желавшие уступать дорогу транспорту.
Петр не был большим любителем бега, однако выбора не оставалось.
Стремглав кинулся за коляской. И пусть сердце норовило выпрыгнуть
из груди, а под ложечкой закололо, все же успел поравняться с
задним колесом экипажа. Понимая, что на большее его не хватит,
завопил что было сил извозчику:
— Стой, милиция!
Удивительно, но окрик сработал. Извозчик машинально потянул
вожжи на себя. Коляска резко замедлила ход. И сразу же грянул
выстрел: красноармеец палил из черного хищного вида пистолета.
Первая пуля чвиркнула возле Петра, заставив его отпрыгнуть в
сторону. Следующая предназначалась извозчику. Тот сразу обмяк.
Красноармеец птицей взлетел на его место, скинул тело с коляски
(оно шмякнулась в грязь) и схватился за вожжи.
— Не уйдешь, сука! — закричал Елисеев.
В ответ бахнул новый выстрел. И снова пуля ушла в «молоко»,
сложно одновременно палить из пистолета и править лошадью. Вот и у
бандита ничего не получилось.