Всё это сейчас плыло где-то на границе
сознания, а явно Жанна не думала ни о чем,
поглядывая на Эвена и размышляя, не стоит ли
затащить в воду и его.
— Лучше будет, если мы уедем
отсюда, — проронил телохранитель.
— Вот как? — Жанна удивлённо подняла
рыжие брови. — Тогда расскажи, почему. И подай-ка вон
ту бутылочку. На полке справа, из синего стекла.
— Рассказать нетрудно, миледи, —
Эвен откупорил фиал и аккуратно понюхал содержимое, словно
пытался найти там яд. Затем протянул его Жанне. — Мне
просто не нравится здесь, вот и всё.
Как она и ожидала, внутри оказалось
лавандовое масло.
— Но обычно на то есть
причины, — несколько капель тягучей жидкости упали
в воду, и Жанна с удовольствием вдохнула аромат.
— Каковы же они сейчас?
— Слова Томаса Норроуэя.
— Значит, ты согласен с нашим
одноглазым знакомым? — усмехнулась Жанна, намыливая
волосы.
— У нас говорят: шотландцу верь
наполовину, англичанину — ни в чем, —
вполголоса проговорил Эвен. — Почему он ненавидит
вас?
Жанна вздохнула. Воспоминания об этом,
в отличие от ванны, удовольствия не доставляли.
В другое время она бы просто отмахнулась, но мессир
Томас уже пробудил всё, что мог, и смысла молчать
не было.
— Пять лет назад...
Пять лет назад Жанна ехала в Компьен.
Ей было шестнадцать, она горделиво восседала на огромном
рыцарском дестриэ, облачённая в синий с серебряными
лилиями плащ, и считала, что для неё нет преград. Ещё бы,
всего только год прошёл с тех пор, как юная колдунья исцелила
королевского внука и с буллой самого Папы Римского заняла
при дворе особую должность — должность той, кто изгоняет
духов. Жанна ещё не думала о тёмной стороне своего дара,
не разговаривала с клириками, пытаясь понять, как Бог
отнесётся к её деяниям. Совсем недавно она жила
в одной из деревень Лангедока и помыслить
не могла, что однажды переступит порог дворца. А теперь
она — эмиссар, которого слушаются все, который может делать,
что захочет. Это было третье поручение его величества Филиппа
де Валуа, и в этот день иллюзии Жанны разбились
навсегда.
Чиркнула по её плащу валлийская
стрела, задев слегка бок, а другая насквозь пробила голову
рыцаря, который не потрудился надеть шлем. Жанну обступили
гогочущие лучники, и там бы она и осталась —
да только вышел вперёд сэр Томас по прозвищу Чёрный Бык
из Норроуэя. Узнал он её рыжие волосы, отогнал своих
людей, бросил Жанну поперёк седла и повёз
в лагерь.