Жанна поморщилась. По её мнению, Солнечный
рыцарь напрасно обвинял несчастного священника. Вот только почему
он не сбежал раньше? Неужто возможность выпала только сейчас?
Да не может того быть, — думала она.
Все надежды колдуньи катились под откос.
Сколько бы ни желала Жанна оказаться опять на лесной
дороге, вдали от проклятой чумной вони, здесь
её по-прежнему держало неоконченное дело. И она знала,
что останется в этом чёртовом Руайяне надолго.
Она посмотрела на лучников, которые
выносили тело экзорциста из башни. Отец Фредерик молился, стоя
на коленях перед алтарём — нарочито громко, хотя голос
у него подрагивал. Казалось, его так и тянет закашляться.
Лучников он не удостоил даже взгляда, продолжая мерно
твердить "Oratio ad Sanctum
Michael«.[1]
Голова слегка кружилась, хотелось присесть,
но в церкви не было ни единой скамьи. Конечно,
рядом стоял Эвен, который с радостью подхватил бы Жанну
на руки, но демонстрировать свою слабость перед мужчинами
ей не хотелось.
— Вы говорили, что будете искать
его, — Жан остановился, впившись взглядом в колдунью.
Та поёжилась. — Как?
— Вы готовы пойти прямо сейчас?
— Жанна вздохнула. Она знала, что Солнечный рыцарь этого
потребует, и уже жалела о своих торопливых словах.
— Да, чёрт побери! — взвился было
Солнечный рыцарь, но тут же остыл. Медленно подошёл
к Жанне и склонил голову. — Простите меня. Трудно
держать себя в руках, когда брат гуляет по Руайяну,
а личину его напялила на себя какая-то дьявольская тварь.
Не скажу, что осыплю вас золотом —
мы не слишком богаты, но вы всегда сможете
рассчитывать на дом д’Олерон в трудную минуту.
— Тогда пусть мессир Томас поищет того,
кто помог одержимому сбежать.
— Помог сбежать? — англичанин шагнул
вперёд. — Ты хочешь сказать, что среди моих людей
предатель?
— А почему нет? — Жанна
с неприязнью посмотрела на него. — Вселившийся
в человека дух из любого сделает предателя, если захочет.
К тому же я и так знаю, кто стал изменником,
пусть и не по своей воле.
— Вот как? Ты стала ещё
и провидцем?
— Нет, Томас. Я просто видела.
А ты — нет.
— Довольно! — Жан вскинул руки.
— Я слушаю вас, госпожа Мируа.
— Прежде мне надо спросить стражника,
того, что охранял дверь. Ник! — она перешла
на английский, и стоявший теперь у входа
на лестницу лучник тут же вытянулся по струнке.
— Скажи, а пришёл ли экзорцист с пустыми
руками? Быть может, у него было орудие?