Баргест согласно гавкнул.
— Идём, — буркнула колдунья,
не глядя в сторону англичан. Жан шагнул к ней.
— Берт! — подозвал он слугу.
Глупая улыбка громилы начинала раздражать Жанну — она
задавалась вопросом, зачем Солнечный рыцарь таскает его
с собой, зачем позволяет дурачку носить огромный клинок,
которым можно человека пополам рассечь? И ответа
не было.
Она ненавидела вещи, которые не могла
понять. Берт был одной из них.
Балгурф отправился по следу. Чёрный пёс,
на котором Жанна вполне могла бы прокатиться, словно
на лучшем рысаке, бежал по улице, припадая носом
к земле. Редкие прохожие разбегались, едва завидев его,
попавшийся навстречу патруль стражи грозно опустил алебарды,
но Балгурф прошёл мимо, не удостоив их даже
взглядом. Время от времени баргест останавливался, поджидая
хозяйку, а когда та догоняла, припускал вперёд снова.
При каждом шаге в плече вспыхивал огонёк
боли, заставляя Жанну до крови прикусывать губы
и замедлять ход. Эвен с тревогой поглядывал на неё,
и больше всего колдунье хотелось лечь и уснуть —
но упрямство толкало идти дальше. Слишком уж уверенно шёл
по следу баргест.
— Разумно ли гнаться
за одержимым с вашей раной? — вопросил Жан. Быстрый
шаг, казалось, нисколько его не заботил, дыхание рыцаря
оставалось ровным, а голос — спокойным.
— Нет, — Жанне было отнюдь
не так легко. — Но разве вы не хотите
поскорее освободить брата?
— Хочу, — Солнечный рыцарь резко
помрачнел. — И всё же я не склонен
к поспешности.
— След растает, — буркнула Жанна,
и словно вторя её словам, Балгурф остановился.
В плечо будто вонзили раскалённые когти, и колдунья
ощутила, как закружилась голова.
Это был грязный переулок, какие она
возненавидела, едва приехав в Париж шесть лет назад.
От таких же переулков в столице
он не отличался ничем: точно такие же серые стены,
утоптанная земля под ногами, мусор у дверей
и запах — невыносимый запах какой-то дряни,
в который вкрадывались гарь чумы и сладковатый аромат
разложения. У дверей одного из домов лежал истекающий
гноем мертвец, которого пропустили носильщики,
а на створках уже начертали угольные кресты. Всё здесь
давно умерло, но именно сюда ушёл беглец.
И теперь Жанна видела, почему.
Трое стражников преграждали им путь. Ещё
трое торопливо разбрасывали по дороге какие-то тряпки,
от вони которых у Жанны на миг помутилось
в голове. Завидев баргеста с рыцарями, они бросили своё
занятие и похватали алебарды.