— Могу, — тихо
ответила она.
Будь на месте
Солнечного рыцаря напыщенный аристократ из окружения Филиппа
де Валуа или покойной королевы, она просто ушла бы.
Её миссия — изгонять, а не искать. Бедолаге
пришлось бы ловить одержимого самому. Но Жан чем-то
задел её. Он не пытался лебезить, заискивать, делать
вид, будто ему очень приятно общество дочери катара — скорее
ему было всё равно. В его движениях и улыбке не было
фальши. Вдобавок слишком уж странным всё это выглядело: побег
одержимого из церкви, шестеро стражников, которых она
не смогла изгнать...
На миг Жанне
показалось, что король был не так уж неправ, посылая
её сюда. Или, точнее, позволив супруге отослать ненавистную
девицу в Руайян.
— Эвен, —
сказала колдунья. — Возьми флейту. Мессир... мне потребуется
сперва кухня, а потом тёмная комната, удобная кровать
и тишина. Пусть в доме будет тихо. Если на нас
взглянет Дердаэль, я узнаю что-нибудь в мире духов. Или
хотя бы вернусь оттуда живой.
Жан улыбнулся.
Улыбнулся как человек, долго ждавший чего-то —
и получивший именно это.
Сперва Жанна
приготовила травяной отвар, для чего пришлось навестить аптекаря —
бледного, надсадно кашляющего человечка с поеденным оспой лицом.
Жить ему, как видела Жанна, оставалось недолго, но на улице она уже
напрочь забыла о нём, думая о том, как будет отправляться на ту
сторону.
В котелок
отправились чемерица, чёрная белена, несколько лепестков дурмана и
акации. Когда вода закипела, к ним добавился мак.
— Вы даже
не пользуетесь весами, — заметил Солнечный рыцарь,
который стоял на кухне и следил за тем, как Жанна
одно за другим опускает растения в воду.
— Важно не то, как
смешано, хотя и formula remediorum[1], конечно, нарушать не стоит, — отозвалась
Жанна. — Важно то, кто делал и как.
Дождавшись, пока
отвар остынет, она наполнила серебряный кубок, а остатки слила во
фляжку — в душе шевелилось нехорошее подозрение, что одним визитом
в мир духов дело не кончится.
Комната нашлась
сразу. Эвен затянул окна шторами, запер дверь и достал флейту,
которую Жанна всегда возила собой. Инструмент был сработан кем-то
из итальянских мастеров — хорошее дерево, аккуратный лак,
да и выглядела она весьма красиво, не просто
срезанная да искромсанная пастушья дудочка. Жанна умела
неплохо на ней играть, но делала это для развлечения,
настоящее же предназначение флейты было иным.