За Грань
колдунья ходила лишь четырежды, и всегда возвращалась
с трудом. А не окажись в первый раз рядом Рауля
де Бриенна, она осталась бы там навсегда — именно
он вспомнил о старом способе звать сущности с той
стороны и взял в руки флейту. Играть
коннетабль[2] Франции не умел, но этого и
не требовалось. Жанна вернулась. А потом ушла в мир духов вновь — в
поисках знаний, которые не мог дать наставник.
— Если
к девятому часу[3] я не вернусь, возьми её и
играй, — указала она на флейту. — Если... не проснусь к вечерне —
убей меня.
— Убить?
— проронил Эвен. До сих пор Жанна никогда не ходила
за Грань при нем. — Не думаю, что я сделаю это,
миледи.
— Просто
сделай! — рыкнула колдунья, проклиная про себя ослиное
упрямство телохранителя. По опыту она уже знала, что
переубедить его будет очень трудно. — Если ты этого
не сделаешь, я проснусь — вот только уже
не собой. Вместо меня здесь будет злобный дух, что займёт моё
тело. Я не хочу этого. Так что ты возьмёшь меч
и пронзишь им меня — понятно?
Эвен склонил
голову.
— А теперь
жди, — вздохнула Жанна. — Жди, пока
я вернусь.
Она закрыла глаза
и пригубила горький, пахнущий деревенским летом
отвар.
***
Бом-м-м-м.
Глухой удар колокола
донёсся сквозь закрытое окно.
Жанна лежала
на полу посреди знакомой комнаты, глядя
в потолок.
Бом-м-м.
Все изменилось.
Куда-то исчезли стол и стулья, пропал сидящий в кресле у окна Эвен,
а стены и потолок разъехались в стороны, увеличив комнату втрое.
Тёмные доски были испещрены надписями, и каждая гласила одно и то
же: зачем ты здесь?
М-м-м, —
стихал колокольный звон.
Считать это дурным
знамением или нет?
Колдунья осторожно
поднялась на ноги, разглядывая пространство. Вокруг царил полумрак,
лишь единственная свеча меж грязных окон кое-как разгоняла темноту.
Вот только свет её был голубой, мёртвый, как блуждающие огоньки на
кладбище.
Здесь всегда
ночь, подумала Жанна. Никогда
ещё она не видела в этом мире солнца. Темнота
и тишина — постоянные его спутники, и свет здесь
необходим. Без него не найти дороги обратно, без него нет
ничего вокруг. Во мраке можно бродить бесконечно,
и только музыка извне может показать путь.
Дверь вела сразу
на глухую улицу, в тёмный тупик где-то в недрах
Руайяна. Мрачные дома смыкались в тугое кольцо, а тут
и там прямо из стен торчали огарки свечей, тусклый свет
которых так и норовил потеряться в разлитом вокруг мраке.
Чуть дальше покосившиеся здания сливались, превращаясь
в каменную арку.