Из переулка позади тут же
выскочили солдаты с алебардами, явно ждавшие там всё это
время. Шарль, нервно оглянувшись, положил руку на ложе
арбалета, но перехватил взгляд Солнечного рыцаря и замер,
не пытаясь достать оружие.
— Я сэр Джон Уильямс, рыцарь
его величества Эдуарда, — сэр Джон выехал вперёд.
— По какому праву вы нас задерживаете?
— Приказом наместника
мы проверяем всех жителей города и тех, кто приехал
в него, — ответил монах. — Среди людей прячутся
одержимые, и наш долг — найти их.
На какой-то миг Жанна захотела
убить его. Просто ударить браслетом по руке, призвать баргеста
и натравить его на монаха, следя, как тот визжит, корчась
в пасти чёрного пса. Лишь огромным усилием воли она заставила
себя успокоиться и глубоко вздохнула, решив на этот раз
не баламутить воду.
— Это разумно, — сэр Джон
махнул рукой. — Делайте.
Доминиканец с явным облегчением
кивнул и, вытряхнув немного влаги на протянутую руку,
стал кропить ею людей. Святой воды он не жалел,
а когда закончил, велел всем перекреститься. Жанна угрюмо
подчинилась, думая лишь о том, сколько времени они теряют
зря.
— Проезжайте, — велел
доминиканец, и она ударила коня пятками.
— Мерзкие люди, — проговорил
Жан, следуя за ней. — И опасные. Вам стоит быть
осторожней.
— Вашему совету трудно следовать,
когда кровь кипит, точно масло на крепостной стене, —
буркнула Жанна. — Да и вы, наверное,
с удовольствием зарубили бы монаха
на месте.
— Даже если б
я и хотел... Так уж вышло, что однажды я дал
обет не убивать безоружного. Никогда. Монах мог за себя
не бояться. А вот вы, —
он улыбнулся, — вполне могли не сдержать себя.
Я видел ваше лицо.
— Да, с вами трудно
спорить, — заставила себя улыбнуться в ответ
колдунья.
В городе творилось неладное. Шагали по
улицам английские алебардисты в шлемах-котелках, настороженно глядя
по сторонам. Кое-где на крышах домов виднелись тёмные фигуры с
луками в руках. Прячущиеся прежде по баракам, теперь пехотинцы
словно забыли о чуме, разом выйдя на улицы и подняв
оружие.
И кое-кому из них улыбалась
удача.
Жанна увидела двоих йоменов, что
тащили по улице женщину в простом платье, какие носят
крестьяне. Женщина была связана по рукам и ногам,
но это не мешало ей вырываться с отчаянием
обречённой.
— Стойте, — сказала Жанна.
Эвен, не чинясь, попросту загородил лучникам проход,
и те остановились. — Куда вы идёте?