А вот уверенности в том, что я,
ничего не видя, смогу преодолеть хотя бы несколько сотен шагов и
выйти за оцепление, — ее, этой уверенности, больше не было. Я
чувствовал себя слепым котенком, оставленным на произвол
стихии.
Решиться отпустить стену дома было
трудно. Очень трудно. Но я все же сделал этот шаг. И второй, и
третий. Аккуратно переставляя ноги и шаря впереди себя руками, я
медленно продвигался вперед, стараясь не упасть под ударами
ветра.
Проблемы начались, когда я вышел за
пределы города и дорога банально закончилась. Я прошел всего
несколько шагов и уже начал сомневаться в правильности направления.
Единственное, что хоть как-то мне помогало, — это то, что развалины
находились в небольшой впадине. Так что я, уже через несколько
минут потерявший всякую ориентацию в пространстве, просто шел
вверх. Куда именно вверх — я понятия не имел. Но, по идее, двигался
я к свободе и спасению.
Песок, некоторое время пытавшийся
пробиться сквозь рубашку и забить мне легкие, сменил тактику.
Теперь он пропитывал собой всю щелочки в ткани, пытаясь лишить меня
доступа к воздуху.
Кожу на открытых участках тела
начало саднить от ударов несущихся с громадной скоростью
раскаленных песчинок. Дышать становилось с каждой минутой все
сложнее и сложнее. Я внезапно очень четко осознал, насколько
бредовой была идея отправиться в путь в разгар песчаной бури.
Немного поздновато, правда, осознал.
Через двадцать минут восхождения я
почувствовал, что стою на какой-то вершине. Куда дальше двигаться —
решительно непонятно. Попытка что-то увидеть, сняв рубашку, привела
к забитым песком глазам и горящим от пыли легким. Защитное
приспособление пришлось срочно вернуть на место.
В конце концов до меня дошла простая
и банальная истина. Песчаная буря несется с запада на восток. Да,
время от времени в ней крутятся вихри, сбивающие с толку, но общее
направление постоянно. Когда я выходил из города, песок летел в
меня аккурат справа. А сейчас... хм.
Сейчас песок уверенно и сильно
толкал меня в спину. Я что, получается, несмотря на все свои
попытки держаться курса, ушел куда-то вбок?
Решительно подставив песчинкам
правую щеку, благо прикрытую рубашкой, я вновь отправился в
путь.
Шел. Спотыкался и падал. Сгибался в
приступах жесточайшего кашля, пытаясь избавиться от песка,
проникающего в легкие. Страдал от жары, пронизывающей пространство.
Но все же продолжал идти, держась так, чтобы ветер постоянно дул в
правый бок.