Честно посмотрела в предложенном направлении и застыла. Для меня
прекратил существовать орущий гомон толпы, постоянные толчки с
боков от нетерпеливых соседей, даже пальцы Оркуса на голове
перестали ощущаться. Потому что там, на вершине лестницы, подпирая
плечом белую колонну, стоял Хэлмираш. Его доспехи отливали серебром
и золотом. Кованные сапоги, рукавицы, наплечники, тяжелый нагрудник
с изображением ворона, сидящего на короне — императорского герба,
оба боевых ножа без ножен на поясе. Непривычно было видеть на
страже, всегда ходившем максимум в кожаном доспехе, такое
нагромождение. Но не это заставило мое сердце сжаться, а то,
насколько же он постарел. Волосы, когда-то темные, лишь местами
тронутые сединой, сейчас были пепельно-серыми. Подстриженны коротко
и как-то беспорядочно, как будто сам себя ножом кромсал в спешке.
Серая от седины неопрятная и неровная щетина. Лицо в новых
морщинах, сведенные к переносице брови только добавляли эффекта. А
из-под бровей мрачно взирали на толпу красные глаза. Но ведь у него
радужка краснела только в библиотеке, там, где он мог использовать
свои стихии поодиночке, а не все разом! Так почему сейчас глаза
красные? И он побледнел, всегда смуглая кожа теперь отдавала
какой-то серостью, даже шрамы не так выделялись.
Мне пришлось сложить руки на груди, подражая Хэлмирашу, чтобы
унять дрожь. Так и хотелось рвануть к нему, обнять, пригладить
торчащие волосы, спросить, что же с ним случилось, как он настолько
изменился. Ведь для местных магов двадцать лет — это не так много.
Тем более при магическом потенциале Хэлмираша. Максимум — несколько
седых волос должно было появиться!
— Налюбовалась? — ладони Оркуса соскользнули с моей головы.
Только и смогла, что сжать челюсти и кивнуть. Горло перехватило,
ладно хоть дышать получалось.
— Сейчас к нему пробиться даже пытаться бессмысленно, не пустят.
Но чуть позже, когда приедет делегация, я попробую напроситься на
прием,— Гарахи сжал мое плечо.
— Спасибо,— хрипло проговорила, не сводя взгляда со стража.
А тот как будто сканировал всю толпу, скользя суровым взглядом,
и то, что он видел, ему определенно не нравилось.
— Хм, неудивительно, что он такой хмурый,— выдал вдруг Оркус в
унисон моим мыслям.
— Ты о чем конкретно? — сощурилась, обернулась к нему.