Папа шумно выдохнул и начал говорить первым:
— Я подозревал, что с тобой что-то тогда случилось, ты стала…
другой. Более взрослой. Более смелой, что ли. Но чтобы так…— он
покачал головой.— Это точно не последствия сотрясения мозга?
— А ты хоть в одной книге читал про такие последствия? —
иронично кивнула на стопку медицинских справочников рядом со
шкафом, вытирая ладонями мокрые щеки.— Если да, то просвети. Или
думаешь, что твоя дочь сошла с ума? — пытливо посмотрела отцу в
глаза.
— Если бы я так думал, то ты бы уже ехала в дурку, а не сидела
тут,— буркнул он в ответ.— Фантазия у тебя всегда была хорошей,
однако не настолько же.
Я выдохнула, чувствуя огромное облегчение — всё-таки воздействие
Родьки помогло, они мне хотя бы поверили.
— Но ты же не хочешь сказать…— начала мама. Всё-таки женская
интуиция — это чудовищная вещь.
— Хочу. Родька нашел способ. Он вообще не местный, он оттуда.
Его сюда ещё раньше сослали. И… я собираюсь вернуться туда,— мне
было тяжело это говорить, но при этом где-то внутри разжался узел,
стало легче от того, что не пришлось врать родителям.
— А связи никакой? — севшим голосом спросил папа.— Нет
возможности тебе хотя бы сказать, как добралась?
— Я попрошу Родьку что-нибудь придумать. Потому что один способ
есть, но очень вредный и даже опасный для того, кто рискнет мне
помочь. Как только найду обходной путь, я с вами обязательно
свяжусь.
— Я тебя не пущу! — вырвалось у мамы.
Привычное, надо сказать, мамино выражение. Только на этот раз
произнесенное каким-то жалобным голосом, против привычного
командного. Я сдержалась, чтобы не сказать что-нибудь резкое в
ответ. Выдохнула, протянула:
— Ма-ам. Ну сколько мне лет? Как ты можешь меня куда-то не
пустить?
Она поджала губы, но добавлять ничего не стала. Мы помолчали,
потому что всем сложно было подобрать слова. Но тут мама
встрепенулась:
— Ты же после работы? Есть будешь?
— Буду! — уверено кивнула, расплываясь в улыбке. Кое-что в этом
мире никогда не изменится. Моя мать всегда будет жаждать накормить
непутевое чадо.
И разговор потек в обычном русле, только блестевшие глаза
родителей выдавали, что они все понимают. Я пришла попрощаться.
Поэтому, уже в дверях, когда собиралась ехать домой, папа чуть не
сломал мне ребра, обнимая, а мама всё-таки расплакалась. Но они
всегда доверяли мне выбор моего будущего и не сомневались в
разумности дочери, а потому не препятствовали пусть и отдающей
безумием идее. Правда, при них не стала упоминать о возможности не
только перейти в другой мир без связи, но и не перейти в принципе
вообще никуда. То есть прямиком в «мир иной». Но этого им знать
совершенно необязательно, незачем.