Девушка замерла. Пошатнулась. Выронила нож, что с глухим стуком
упал на пол, на ковер. Она часто заморгала, сделала шаг назад.
Схватилась обеими руками за живот. Уставилась на свои ладони с
видом полного непонимания того, что произошло. И почему горячая и
темная кровь растекается пятном по фартуку и сочится сквозь пальцы.
Девушка осела на пол. И закричала вновь. Но на сей раз в ее крике
был не гнев, а звериное отчаяние.
Крис тихо выругался себе под нос. Правила Академии запрещали
убивать людей, если человека можно было спасти из под влияния
месмериста. Однако, эта девушка явно не находилась под влиянием и
действовала исключительно по своей воле. А это только все
усложняло.
Адепт наклонился к ней. Приставил лезвие шотеля к горлу, отчего
девушка сглотнула и замолчала. Задрала голову повыше, стараясь не
напороться на холодную сталь, покрытую кровью. Она с ужасом
уставилась на незнакомца со странным мечом.
— Твоя рана не глубока и не смертельна. Скажи, где Гвинейн, и я
вылечу тебя, — тихо произнес Крисмер.
Девушка оскалилась. Зашипела на мужчину, как кошка.
— Пусть демоны тебя заберут! Я лучше сдохну, чем…
Крис размахнулся и быстрым ударом в висок заставил полоумную
фанатичку отключиться. Она повалилась на бок. Адепт же коснулся ее
лба и произнес заклинание, которое останавливало кровотечение и
замедляло все процессы в организме. Умереть — не умрет, но и
мешаться под ногами не будет.
ВарДейк сосредоточился, вновь обращаясь в слух.
Он уловил присутствие еще троих людей. Двое из них — в глубине
дома, ближе всего к нему. Их сердца стучали яростно и выжидающе.
Как у готовых к битве воинов, чьи кони уже роют копытом землю в
нетерпении. Они явно слышали крики девушки и понимали, что
произошло. Но не нападали. Вероятно, охраняли что-то. Или
кого-то.
Негоже заставлять страждущих столь долго томиться в ожидании.
Особенно если им что-нибудь известно.
Адепт поудобнее перехватил рукоять шотеля и двинулся вглубь
дома. Там в комнате с обеденным столом и разожженным камином он
обнаружил двоих мужчин с мечами наперевес.
Стражники из Аэвира, если судить по кожаным доспехам, таким же,
как и у мужчины в трактире. Но от пьяного бедолаги этих двоих
отличали глаза. Абсолютно красные, налитые кровью, что
свидетельствовало об одном — своей воли они лишены. Их разум выжжен
темными чарами и подчинен приказам хозяина. Вероятнее всего, ныне
покойного лорда Руаля. Впрочем, от последнего факта легче не
становилось.