– А заниматься движимым и недвижимым имуществом? Могу я, инвалид
с психическим расстройством, заключать сделки купли-продажи? Или
это могут сделать мои официальные опекуны?
– Да, да…
– И, вполне естественно, если опекуном будет жена?
– Разве нет? – порозовела Анжелика. Прямо хамелеон какой-то.
– Так вот, либо ты мой опекун, тогда ты моя жена. Либо мы в
разводе, тогда ты не мой опекун. Что вряд ли. Квартира-то дорогая,
место хорошее, соседи замечательные. И, уверен, помимо квартиры
есть много всякого-интересного в наследстве. В общем, ты мне
паспорт покажи, где штампик о разводе.
– Я поменяла паспорт.
– Тогда ещё проще: если ты поменяла паспорт, в новом и о браке
штампика не будет.
– Знаешь, Брончин, ты всегда был занудой, но сегодня превзошёл
себя.
– Покажи паспорт, и конец занудству.
– Да какая разница, развелись, не развелись, будто в этом
дело?
– А в чём?
– Знаешь, Брончин, смотрю на тебя и удивляюсь. Внешне – можно
подумать, что ты полгода провел в первоклассной клинике,
израильской или американской. Весь такой высокий, подтянутый,
седину закрасил. Только мозги они тебе не вылечили, а наоборот.
Сюда пришёл, вопросы дурацкие задаешь, Игоря не боишься…
Признаться, неведомый Игорь стал меня раздражать. Но поди, скажи
Анжелике, что он для меня неведомый.
– Я многое пересмотрел в жизни, Лика. А собираюсь пересмотреть
ещё больше. Пересмотреть и переоценить. Что-то из книг первого ряда
переставить во второй и наоборот. С чем-то вообще придётся
расстаться. Выбросить на свалку, а что на свалку не принимают,
радиоактивные отходы, к примеру – в трехслойную тефлоно-стальную
бочку, залить цементом, первую бочку положить в бочку побольше,
опять залить цементом, и только затем бросить в бездонный колодец
посреди безлюдной пустыни.
– Вот-вот, с головой у тебя не очень, – она стала повторяться,
будто заученные реплики кончились, а своих слов нет, или говорить
своими словами она не решается. – Лечился, лечился и долечился.
– Ну, ты-то знаешь, в каких клиниках меня лечили. И каковы
результаты лечения. Как опекуна, тебя просто обязаны были
просвещать на эту тему.
– Ну, меня-то как раз необязательно. Скажу одно – сделали всё,
что может современная наука. И даже больше.
– Вот и вылечили. Я всегда верил, что за царём служба, а за
Богом молитва не пропадет. Молилась ли о здравии моем, о Лика?