«Что ж, – подумала Аманда, – как
писал их знаменитый поэт,"любви все возрасты покорны"».
И, улыбнувшись напоследок, мисс Фокс
поспешила собираться.
На прием к графине Рябовой,
оказалось, попасть не так-то просто. Уже у ворот особняка, что на
углу Мойки и Невского, двух дам, что в данных обстоятельствах
несведущие люди могли принять за подруг графини, ожидали первые
трудности. Их остановили жандармы в штатском, выставленные Орловым
для охраны. Мисс Фокс это даже показалось немного обидно: «Значит,
бывшая любовь Владимира находится под надежной охраной в своем
неприступном особнячке, словно сказочная принцесса в замке, а я
нынешняя, единственная и неповторимая, что по всей логике вещей
должна являться первоочередной целью Джау Кана – нет!» – насупилась
было Аманда, но потом успокоилась, решив, что, наверняка, и их
жилище на Гороховой состоит под надзором филеров Третьего
отделения, только охрана эта негласна и скрыта. «Ну и пусть себе
бдят», – ухмыльнулась девушка и вернулась к агентам в штатском.
– Графиня не принимает, она больна, –
был дан короткий ответ.
– Уж нас-то она примет, –
самоуверенно заявила наглая иностранка.
– Нам даны четкие указания…
– Знаю, знаю. Только указания эти
даны не графиней, а чиновником по особым поручениям Орловым
Алексеем Гри-го-ррр, – мисс Фокс махнула рукой на трудно
выговариваемое отцовское имя, вернее, отчество, как его называли в
России. «Зачем его вообще нужно упоминать? – подумала Аманда. –
Только усложнять общение». – Ну, вы меня поняли, господа?
Филеры переглянулись, осведомленность
подруг графини их явно удивила и озадачила, поэтому следовало брать
бычков за рога и, не дав агентам опомниться, мисс Фокс, под
одобрительное качание головы Екатерины Андреевны продолжила:
– Господа жандармы, поверьте мне, что
я имею разрешение вашего непосредственного начальника сэра Орлова
для визита к графине. Поэтому, будьте так любезны и сообщите Анет о
нашем визите. Скажите, что прибыли мадам Волкова и мисс Фокс. – И
Аманда кокетливо захлопала длинными ресницами, не забыв одарить
агентов обворожительной жемчужной улыбкой.
Сие кокетство в купаже с
осведомленностью и нахальной настойчивостью сделали дело, филеры
сообщили графине о прибытии гостей и, получив дозволение, дамы были
впущены в особняк. Внутри их встретил дворецкий в зеленой ливрее,
называемый в России камердинером, как потом растолковала мисс Фокс
мадам Волкова. Этот субъект угрюмого вида с густыми седыми
бакенбардами, словно крылья филина, показался Аманде надменно
грубым и явно не обрадованным появлением гостей. «Наверное,
достался бедной Ане вместе с наследством от своего покойного
муженька», – решила мисс Фокс и проследовала вслед за угрюмым
филином в гостиную, где их уже ожидала графиня. Сама Аня, к
счастью, оказалась весьма обрадована визитом, она даже обняла
гостей и расцеловалась с ними по русской традиции, словно с
настоящими подругами, что весьма впечатлило Аманду, поскольку та
считала, что русская красавица чисто по-женски должна была ее
недолюбливать, как нынешнюю пассию своей бывшей любви. Но графиня
была приветлива и добра, что расположило мисс Фокс к откровению, и
она быстро, не вдаваясь в подробности, изложила Анет цель
визита.