– А вот это предоставь мне, Грох, –
мои губы искривились в улыбке.
Мы дружно рванули Кибернетический
привод – и тот с хлюпаньем вышел из грудины серого волка.
***
[Где-то на западной
границе Храма Носорога, Первый мир]
За последнюю неделю насыпь
преобразилась до неузнаваемости. Начать хотя бы с того, что она
выросла на полметра и вытянулась поперёк безлесной полосы, закрывая
всю западную границу Храма. Теперь на ней появились несколько вышек
с часовыми, и батрачили сразу две смены рабов, охраняемые шестью
надзирателями.
Стефан усиленно работал лопатой у
самой опушки леса.
Шрам расхаживал неподалёку, то и дело
хватаясь за рукоять мачете и бросая беглый взгляд в тёмную чащу. Их
поединок с Большим Амой закончился ничьей: здоровяки обменялись
увесистыми ударами, а потом их попросту смяли ринувшиеся в атаку
носороги.
Шрам туп, как баобаб, но психологию
таких же, как он сам, знает прекрасно: Большой Ама попросту не
может допустить, чтобы его сторонники усомнились в силах вожака, и
почти наверняка вновь нападёт на игрока. Поэтому-то Шрам нервничал
и следил за лесом, каждое мгновение готовый раскалить лезвие и
перерубить голову бегущего навстречу дикаря.
Яхонт расхаживал неподалёку от вышки
с часовым и тоже то и дело испуганно глядел на чернеющий на западе
лес, откуда вскоре ожидалась новая атака дикарей. Порой Стефан
задавался вопросом: а как вообще этот нервозный и до ужаса худой
парень попал в число надзирателей Храма? Наверное, служить в Первом
мире не хотел вообще никто, раз набирали таких, как Яхонт.
А вот молчаливый Сумуэль, полная
противоположность Яхонта, расположился на дороге. В любой момент он
готов был рвануть к Храму за помощью. После выволочки Лоренса
носороги заплатили охотникам из Шроснберга, и теперь два десятка
игроков, вооружённые топорами и двустволками с картечью, стояли
лагерем у ворот Храма.
За хороший барыш они рисковали жизнью
и готовы были убить. А уж если придётся убить дикаря, грех этот
даже не придётся замаливать в Молельной Храма. Во всяком случае,
именно так говорил им Лоренс Дрейк, подбрасывая мешочек с золотыми
и буквально прожигая охотников испытующим взглядом.
В общем, вторую атаку диких прозевать
носороги не могли. Чисто физически. И Стефана это более чем
устраивало.
Но что его точно никак не могло
устроить, так это перспектива всю оставшуюся жизнь провести в
рабстве у Храма Носорога. И побег его нового товарища, Славы
Кортова, лишь усилил желание вырваться на свободу.