– А теперь нас давят все, кому не лень, – пробормотал себе под
нос Эдуард Михайлович.
Он встал с кресла, положил папку в сейф, спрятанный за картиной,
а потом подошёл к окну и, скрестив руки на груди, принялся смотреть
на сад.
Эдуард Михайлович жалел о том, что сделал тогда, почти
девятнадцать лет назад, жалел, что отрёкся от младшего сына. Он
даже не сомневался, что измены не было и кровь парня чиста:
ДНК-тест врать не мог, но досада, боязнь слухов и чёрт знает, что
ещё взяли верх. К этому добавилась и смерть супруги во время родов,
что стало для Эдуарда серьёзным потрясением. В итоге мальчика
отдали в семью Тарасовых, увезли на городскую квартиру, и для всех
он просто исчез, в кругу семьи ситуация не обсуждалась, а слугам о
нём даже говорить было запрещено, и вскоре память об ущербном
отпрыске рода Востряковых и вовсе стёрлась. Когда через три города
Артём с приёмной матерью переехали в дедовское поместье на берегу
озера, его уже все воспринимали, как одного из детей слуг, не
более.
Лучше бы при родах умер мальчик, а не горячо любимая супруга –
думал Эдуард Михайлович, когда тяжёлые воспоминания накрывали его.
В тайне он желал смерти младшему сын, вот только не мог убить
собственного отпрыска, не мог взять грех на душу. Поэтому, когда
парень окончил школу, князь решил отправить его в солдаты,
посчитав, что если Артём погибнет где-нибудь на войне, то и Бог с
ним, а если нет, то пусть делает карьеру в регулярной армии –
главное, чтобы подальше от дома.
А вышло совсем иначе. На войне у Артёма неведомым образом
открылись все каналы. Никто даже подумать не мог, что такое
возможно. Теперь надо всё исправлять: возвращать мальчика в семью,
обучать владению энергиями, давать образование. Вот только как в
глаза пацану смотреть? Простит ли он собственного отца, который так
поступил с ним когда-то? Это сейчас больше всего волновало
князя.
Смарт запиликал привычной мелодией. Эдуард Михайлович нажал
кнопку на браслете. Над ладонью появился чёрный голографический
экран. На нём высветился номер секретаря.
– Алло, Эдуард Михайлович, добрый день, – произнёс секретарь. –
Только что поступил звонок от Голицыных. Желают завтра встретиться
лично и обсудить продажу контрольного пакета акций «НовАрмы». Что
прикажете делать?
– Вот же собачьи дети, – проворчал князь. – Опять лапы тянут к
нашему заводу, да? Я же сказал, что он не продаётся