Трофимов скептически улыбался.
— Решай сам, что это такое, — сказал Турецкий. — Одно скажу, Слава, это не пистолет, у которого любой ребенок сможет нажать курок, и при этом всегда известно, что пуля неминуемо вылетит. Даже зная все правила игры, при НЛП требуется серьезная подготовка и большая практика. И все равно нет никакой гарантии успеха.
— Я, пожалуй, пойду его подменю, — нехотя предложил Трофимов.
Прогремела гроза.
В этот момент со стороны краснокирпичного дома раздался громкий собачий лай. Турецкий с Трофимовым, не сговариваясь, бросились к выходу.
— Ну что, Осколков, а вот лично у вас есть какие-нибудь версии по поводу происшедшего?
Капитан милиции Журавлев пытался напустить на себя строгий вид — допрос свидетеля все-таки. Но это получалось плохо — Петю Осколкова он знал с малых лет, так как тридцать лет назад приехал в строящийся поселок Февральский по комсомольской путевке вместе с отцом Пети.
— Ну что вы, дядь Саша, какие могут быть предположения…
— Я тебе сколько раз говорил: при исполнении называть меня «товарищ капитан».
— Да уж товарищей-то давно нет. Господин капитан!
— Не важно. Все должно быть по форме, по уставу.
Журавлев нервничал: прибывшая из Москвы для расследования причин пропажи вертолета следственная бригада рьяно принялась за работу, и он боялся, что столичные сыщики начнут совать свои носы и в другие дела — нераскрытые, например, или прекращенные без соблюдения надлежащих процессуальных норм. А таких у него было предостаточно.
— Ну рассказывай, как дело было.
— А чего рассказывать? — Петя нервно теребил массивный замок «молнии» на своей летной куртке. — Не мог я в этот день полететь, ну и попросил Серого меня заменить…
— «Попросил»?! — грозно сверкнул глазами Журавлев. — Не вздумай об этом московским следователям болтать. Мигом упекут за нарушение правил полетов. А почему полететь-то не мог?
Петя застенчиво улыбнулся:
— Ну знамо дело почему. Раздавили с ребятами вечером по полбанки, какие уж с утра полеты.
Капитан вконец разозлился:
— Балбес ты, Петя. Ну кто же о таких вещах в милиции говорит? У тебя соображалка работает? Я же должен твои показания в протокол допроса занести. Что ты мне тут мелешь?
— Ну, дядь Саш, вы же записывать не станете. А то меня с работы уволить могут.
— Так я о чем тебе и толкую! — Журавлев понизил голос. — Не болтай лишнего. «Дядь Саш»! Здесь дядьев нету. Здесь правоохранительный орган!