Но это подростковые мысли, рывками переходящие в мысли молодого
человека. А сейчас? Вот что сейчас, в двадцать семь лет? О чем
мечтать, к чему стремиться? К тому, что литераторы девятнадцатого
века называли «мещанским счастьем», приводя в пример Ивана
Федоровича Шпоньку или доктора Ионыча? Сегодня это — маленький,
мест на двенадцать — шестнадцать, ресторан. Или, как у Влада —
небольшая транспортная контора на три-четыре автомобиля. Ладно, на
пятнадцать. Но не больше.
Жить, отбиваться от налоговиков. Сейчас-то я сообразил, что меня
всего лишь слега прощупывали, а стоит ждать прощупывания серьезного
и готовить адекватный ответ. Или гиперадекватный. Что б отвадило
надолго. Если не туз, то хотя бы валет в рукаве.
Я открыл стол, достал ежедневник, карандаш.
Раскрыл ежедневник и написал:
1. Создать партию ленинского типа, поначалу пусть совсем
небольшую.
2. При партии создать аналитический отдел.
3. Создать отдел связи с народом.
4. Создать боевой отряд.
Писал карандаш на удивление приятно, но я притормозил полёт
мысли. Каждый из пунктов тянул либо на тюремный срок, то на пулю от
неустановленного лица. Потому добавил:
5. Действие партии не распространяется на территорию российской
федерации и сопредельных государств.
Ловко?
Для пятиклассника.
Мне даже страницу вырывать не пришлось — писал-то я в уме. В
школе нас учили считать в уме — сложение, вычитание и прочее, а я
взял, да и выучился писать. Выходило даже лучше. «Вовка дурак» —
драка, родителей в школу. Подраться — отчего ж за правду и не
подраться, а родителей жалко. Поэтому напишу про Вовку в уме, да
прямо на его курточке, а потом весь день ему в спину кричат
почему-то «Вовка-дурак!», «Вовка-дурак!».
Стыдно, а да, был у меня такой заскок в пятом классе. С октября
до зимних каникул. Потом понял — нехорошо.
Я посчитал деньги. Странно. В первый день было шесть миллионов
рублей, а теперь на сто тысяч больше. Прибавилась пачка
тысячерублёвок. Валюта, впрочем, в том же количестве.
Я по свистку вызвал Войковича. Успел привыкнуть к свистку.
Действительно, удобно. И — да, слышу. Или воображаю, что слышу.
— Ваш гость, приняв ванну, изволил почивать.
— Прямо там, в ванне?
— Нет, в своем покое. Шторы прикрыли, полумрак, тишина, отчего ж
и не поспать. Путь неблизкий, да и он, позвольте сказать прямо, не
в лучшей форме.