— Понятно, — хмуро ответил я.
— Я лишь только сообщила тебе.
Поговори с Ольгой — и приходите ко мне. Если она подпишет нужные
документы, если она даст добро и пройдет необходимую согласительную
комиссию — я помогу. В больнице, с соблюдением всех процедур, где
есть все, что только возможно понадобиться. Где будет обеспечено
должное наблюдение и контроль. Но не сейчас и не здесь.
— Спасибо вам за помощь... и
информацию, — ответил я.
— Но это еще не все, — Стаханова
посмотрела пристально на меня. — Ты как себя чувствуешь?
— Нормально, — пожал я плечами. — А
что?
— Твоя аура... она словно
изорвана... — собеседнице, казалось, было сложно подобрать нужные
слова. — Моя защита, что я ставила, когда мы тебя оформляли в школу
— она смята. Кто-то пытался прощупать тебя, причем не очень
аккуратно.
Стаханова глянула на меня
внимательнее, словно просвечивая.
— А еще я чувствую изменения в твоем
фоне. Он весь... перекроен.
— Столько всего случилось, — ответил
я. — Изменения неизбежны.
— Я чувствую нечто чужое в твоем
лимбе. Что-то черное, иное... сложно подобрать подходящие
слова.
Перед глазами встала тьма, царящая
за Барьером, и мне стало не по себе.
— Хочешь — я могу посмотреть
детальнее? — предложила Стаханова.
И я согласился.
Может быть она сможет ответить мне
на то, что же случилось там, за Барьером? Может быть, она откроет
закрытые участки памяти?
Стаханова подала мне в руки два
артефакта — «белый лазурит» и «синюю аль». Я взял, без разъяснения
зажал в кулаках.
Стаханова удовлетворенно
кивнула.
И начала шептать заклятия.
Вновь ювелирная работа доктора
восхитили меня.
Формирование трамплина. Мягкое
плетение фона. Тонкая ниточка потока, пущенная между двумя
конструктами. Первая печать. Вторая. Третья. Желтый свет, идущий из
магического узла.
— Смотри... — приказала
Стаханова.
И я стал смотреть.
Черные сгустки, завивающие в
неведомых существ, кружили перед глазами. Они скалили жуткие моды,
беззвучно смеялись. Я смотрел на них и с ужасом угадывал в их
чертах лица своих друзей, с которым зашел за Барьер.
Демоны смеялись. Но их никто не
слышал. Никто, кроме меня.
Я оглянулся, дернулся, чтобы
стрельнуть в одного, но Евгения сказала:
— Не надо.
— Они рядом, — прошептал я, но
девушка меня не услышала.
Лишь повторила:
— Не надо.
— Не надо — что? — не вытерпел я
и почти закричал. — Не надо — что?! Не надо — что?!