Еще налоги платили подушно — то есть каждый житель уезда по
отдельности. Здесь налоговая ставка была пяти видов: одна с
молокососа — новорожденного, другая с малыша — с четырех до
шестнадцати лет, третья — с юноши до двадцати одного года.
Основной, называемый также тягловым, налог люди платили до
шестидесяти лет. И последний был стариковским. О пенсиях,
естественно, тут никто не слышал — просто с нетрудоспособных брали
поменьше.
Вот и получалось, что, если мне не хватало провианта, я должен
был его покупать у своих же подданных. Ну ладно, не подданных, у
меня не было тут такого статуса. С подзащитных.
— Я, что ли, торговаться должен? — вскинул я брови. Как-то это
не укладывалось у меня в голове — стратег и полководец выбивает
скидку на закупку риса.
— Нет. Торговаться будет Юань Мао, интендант. Но твое
присутствие сильно снижает алчность градоуправителя, — с улыбкой
пояснил мой советник с ци секретаря.
Он, кстати, оказался очень полезным дядькой. Никогда не
удивлялся, когда я обращался к нему за справкой, видимо, считал,
что военные люди оторваны от жизненных реалий. Или просто так тут
было заведено. В конце концов, на кой ляд держать в ближниках
секретаря, с раскаченной до четвертого разряда оперативной памятью,
если не задавать ему вопросов? Ему как бы жалование платят!
Со мной наносить визит вежливости отправились и другие
командиры. Уже упомянутый Мытарь, интендант, парочка их помощников
и Пират с Быком. Последние, к слову, честно сказали, что едут на
постоялый двор, чтобы хорошенько оттянуться, потискать продажных
девок и напиться в клочья. А вот остальные, в том числе и я, по
делу.
У ворот нас тоже никто не встречал. Они вообще были заперты —
обе тяжелые, деревянные, окованные полосами металла створки. В
одной из них, правда, была предусмотрена калитка, забранная
решеткой. Опущенной.
Первый китайский город меня не впечатлил. Стены я представлял
выше, ворота — крепче, дороги — не знаю почему — хуже. Увиденное от
представлений отличалось кардинально. Стены достигали в самой
высокой точке трех человеческих ростов, в основном же чуть
превышали два, ворота можно было выбить тяжелым грузовиком, а вот
дороги удивили.
Пока шел к Пояну с армией, большей частью месил грязь
бездорожья. На дневном переходе до города обозначились направления,
а в десяти примерно километрах появились вполне пристойный
проселки. Сухие, ровные, даже мощеные местами камнем. Идти по ним
было не в пример удобнее. У самого же Пояна «трасса» расширялась до
двухполоски и превращалась во что-то, больше похожее на выложенные
брусчаткой мостовые старых европейских городов. Цивилизация
прям!