Лишь годы спустя я осознаю, что жизнь подростка проходит в
абсолютной тьме. И взрослые, которые должны бы помочь выбрать
нужный путь, зажигают лишь один тусклый фонарь. "Ты должен учиться,
чтобы не забрали в армию. Ты должен устроиться на работу, где
платят много денег". Это – все жизненные ориентиры. Нас готовят к
бегству от армии, к бегству от бедности. Но никто не поможет
понять, где твое место в этом мире.
Тогда же я сидел, не понимая ничего этого. Уверенный, что жизнь
такая и есть: серая и безрадостная. В ней нет места любви,
восторгу, приключениям. Только страх и деньги, деньги и страх.
Я принял твердое решение молчать. Возможно, это был некий
подсознательный протест против взрослого общества. Ведь сдай я
Бориса, – сыграл бы им на руку. Позволил бы бесчувственной машине
правосудия разжевать и проглотить этого необычного человека.
Возможно, его преступление было для меня символом освобождения. А
может, я просто успел привязаться к нему сильнее, чем можно было
ожидать.
Ночью я спал плохо. Мне постоянно снилось искаженное ужасом лицо
настоящего Брика. Каково это – очнуться после долгого забытья и
найти в своей памяти убитую маму? Может ли рассудок выдержать
такое? Проснувшись утром, я решил задать этот вопрос Принцу.
На большой перемене ко мне подошла Жанна, источая приторный
запах духов, и сказала:
– Ну что, зайдешь сегодня?
Как будто и не было того предостережения. А может, она просто о
нем забыла?
– Сегодня? – переспросил я.
– Ну да. Есть время?
– Есть! Конечно же, есть.
– Ну и хорошо. Ты домой заходить не будешь?
– Нет.
– Тогда сразу после уроков пойдем, – улыбнулась она.
Огромных трудов мне стоило успокоить бешено колотящееся сердце.
В немалой степени этому поспособствовал Брик, все еще бледный и
хмурый с похмелья. Он принялся доканывать меня расспросами о
назначении алкогольных напитков.
– Я все еще не могу понять, – причитал он, – какой в этом смысл?
Сначала ты полностью теряешь познавательные способности, а потом и
весь следующий день оказывается безвозвратно потерянным. Голова
болит, работоспособности никакой. Зачем люди пьют?
– Чтобы не думать, – отозвался я, все еще мысленно перебирая
произнесенные Жанной слова.
– Чтобы не думать? – поразился Брик. – Люди добровольно
отрекаются от самого дорогого, что у них есть?