– Пашенька, помедленнее, – только и просила она, увлекаемая
железной рукой закона.
Мальцев посмеивался, обещал, что как дело закончат, так он её
домой отпустит, несмотря на середину рабочего дня, и кое-как
добрался до здания Рогожской больницы, там через хирургическое
прошли к выходу в непременный для каждой больницы сад с гуляющими
на свежем воздухе выздоравливающими, а уже оттуда в отдельно
стоящий флигель, где и лежал подозреваемый.
– Не разрешу, – доктор Райх стукнул кулаком по столу. – Хочешь
допрашивать – в тюрьме у вас есть отделение специальное, вот туда и
переводи. Больной только в себя пришёл, давление высокое, кровь к
голове и животу приливает. А если будет разрыв? Кто отвечать –
опять я?!
– Опять ты, – Мальцев приблизился к доктору, перегнувшись через
стол, Райх мог колотить кулаками сколько душе угодно, на
следователя это впечатления не производило. – Душонка
мелкобуржуазная, только о своём спокойствии и печёшься, можно
подумать, тебя этот больной волнует. Чтобы через пятнадцать минут
был готов, а то я в твоей богадельне такой шмон устрою, ты зэков
лепить будешь в лагерях, и никакой Кац тебя не прикроет.
– Да хорошо, хорошо, – Райх поднял пухлые ладошки вверх, – будет
тебе твой Травин через пятнадцать минут, Даша с ним закончит, и
проводят его держиморды в кабинет. Было бы из-за чего
ссориться.
– Ладно, – следователь сел обратно на стул, потёр ладонями лицо,
– ты, Генрих, меня извини. День тяжёлый, вот и сорвался. Выдержит
он допрос?
– Бить не будешь – выдержит, – доктор небрежно махнул рукой. –
Здоровый, как бык. Другой бы ещё неделю валялся, и не выкарабкался
бы, а этот в себя пришёл и сразу начал внимания требовать. Обед
слопал так, что за ушами трещало, добавки потребовал, а где я
продукты буду лишние брать? Медсестёр опять же за задницы щиплет,
те смеются, вроде как нравится им, а дисциплина страдает.
Милиционеры его побаиваются, из-за двери подглядывают, в палату –
ни-ни, так что допрашивай, забирай к себе в кутузку, и чтобы духу
его здесь не было. Гиппократу я больше ничего не должен.
– Гиппократу может и нет, а вот Российской советской
федеративной социалистической республике – ещё как должен, – веско
сказал Мальцев. – Ладно, жду его здесь, пока просто поговорим. Эй,
Свешников!
В дверном проёме появился милиционер.