– Давай сюда задержанного, и Эллу Прокловну пригласи, а то она
спешила очень.
Милиционер усмехнулся в густые усы, и ушёл. Мальцев пристально
посмотрел на Райха. Тот только плечами пожал, и тоже вышел.
Травин в сопровождении двух милиционеров появился только через
двадцать минут, Мальцев успел чаю выпить и съесть половину сдобной
булочки из больничного рациона, Элла Прокловна от чая отказалась, а
вот на сдобу смотрела жадно, пришлось поделиться.
– Хорошие тут булки пекут, – следователь аккуратно смахнул
крошки со стола в ладонь, а потом – в рот. – Мягкие и душистые.
Хоть ложись и лежи, как в санатории.
Стенографистка ничего не сказала, ей обещали короткий рабочий
день, а подследственный не торопился, и она волновалась. Младший
должен со школы прийти, опять со шпаной загуляет, одёжа новая,
дырки штопать не в радость. А старший с фабрики только поздно
вечером появится, она успеет и булок напечь, не хуже этой, и суп
сварить из курицы, что вчера купила и ощипала. Раньше-то, когда оба
малые были, тяжело приходилось одной, теперь их двое в семье,
работников.
Все эти мысли читались у неё на лице, Мальцеву они были
неинтересны. А вот подозреваемый – очень даже.
– Садитесь, – кивнул он головой на свободный стул, стоящий возле
окна. – Вы, товарищи милиционеры, снимите с задержанного наручники
и за дверью обождите. Да-да, не тронет он меня, и не сбежит, так
ведь, Травин Сергей Олегович?
– Зависит от того, зачем привели, – Сергей уселся на стул,
положил на столешницу кулаки, следы от стальных браслетов белели на
кистях. – В чём же обвиняют меня?
– Записываете, Элла Прокловна? – дождавшись кивка
стенографистки, Мальцев раскрыл папку. – Я – Мальцев Павел
Евсеевич, следователь уездного суда, назначен для рассмотрения
вашего дела. Вы – Травин Сергей Олегович, русский, из крестьян,
одна тысяча восемьсот девяносто девятого года рождения, место
работы – отдел коммунального хозяйства при исполкоме Советов,
должность – инспектор седьмого разряда, всё правильно?
– Да.
– Вы подозреваетесь по статье сто тридцать шестой уголовного
кодекса РСФСР3, а вот по какой именно части, тут мы и решим.
Травин усмехнулся.
– Наверное, пункт «в»?
– Да нет, Сергей Олегович, скорее пункт «г» – с целью облегчить
или сокрыть другое тяжкое преступление. Не хотите чистосердечно
признаться?