- Мик, говорят, ты Дара перепил, -
раздался от костра голос Прота.
- Не ори, – поморщился Михаил. Грянул
смех.
- Я вот тоже как-то пил с
годоками…
- Не надо об этом, - простонал
Михаил. Сориентировавшись на местности, он медленно побрел к
котлу.
- Держи. – Прот сунул Михаилу
флягу.
- Это типа что?
- Вода, - усмехнулся лепурец. –
Поверь мне, сейчас вода тебе просто необходима.
Позади рванувшегося к фляге Михаила
неслышно возник Сторд.
- Как себя чувствуешь, солдат?
Обещанный оторвался от горлышка,
смахнул с подбородка капли влаги и честно признал:
- Хреново.
- Я про раны, - терпеливо пояснил
ктан.
- В сравнении с похмельем это ерунда,
- задумчиво произнес Михаил. Он прислушался к собственным чувствам.
Недавний бой вспоминался без особой горечи. Данный факт, вне
всякого сомнения, следовало принять с благодарностью и без лишнего
самоанализа. Ведь боль могла просто затаиться… Душа – потемки, и не
к чему ее столь часто бередить.
- Кому надо, может топать к Дитоо. У
нас есть несколько минут, - обратился ктан к солдатам.
Поразмыслив, Михаил решил последовать
совету Сторда. И, едва отойдя от бивуака, наткнулся на Брона
- Обещанный, - хмуро начал маг,
оправляя хламиду, - это самое… спасибо…
- Всегда пожалуйста.
Исподлобья взглянув на Михаила, Брон
усмехнулся, пробормотал пару слов и щелкнул собеседника по лбу. И
свершилось чудо – похмелье отступило. Прежде чем Михаил успел
поблагодарить старика, тот затерялся среди солдат. Недоуменно
хмыкнув, Обещанный поспешил вернуться к костру. Дитоо подождет,
каша – дело святое.
Он успел расправиться с завтраком
прежде, чем прозвучала команда к выступлению. Третий Лозаннский
свертывал лагерь, готовясь продолжить нескончаемый путь к Орху.
***
Почитай уже два дня как отряд
скрывался в лесной чащобе близ Ренэлин-дгора, напоминая зверя,
притаившегося перед решающим броском. Чтобы достигнуть горных
кряжей в поставленный командующим срок, солдаты безостановочно шли
трое суток, наверстывая время, отданное битве с яроттцами. Для них,
измотанных маршем, вынужденный отдых пришелся весьма кстати.
Особенно вольготно себя чувствовали дгоры, сердцем тянувшиеся к
родным горам.
Высокие снежные пики Ренэлина
действительно обладали магической притягательностью. Черные глыбы
камня, хрустально-белый снег и редкие клочки зелени на фоне легких
перистых облаков - картина, которую стоило увидеть... И лучше - в
формате «девять на двенадцать». Размышляя, Михаил устало опустился
на подушку седого мха меж сосновых корней и закрыл глаза.
Шестьдесят седьмая тридцатка только что вернулась из патруля - к
холоду и сумраку лагеря. Указ командующего запрещал разводить огонь
близ вероятных позиций противника. Вздохнув, Михаил попытался
устроиться поудобнее. Здесь, среди золота сосен, еще можно
согреться, но стоило выйти на открытое пространство, и ледяное
дыхание гор заставляло поеживаться от холода.