– Добыл парочку сукиных детей, ничего особенного, – сердито
проворчал усатый. – Для настоящего трофея – твоей башки – у меня
припасено хорошее местечко над камином: а шкуру твоей сучки постелю
перед ним на пол!
– Лучше в ванную комнату. Кожа не пропускает воду, – посоветовал
Бальдр, и Фрейя не сумела сдержать дрожи.
Она презирала себя за слабость, за то, что не могла оставаться
равнодушной к ранящим и пугающим словам этих выродков – но ничего
поделать с этим не могла. В прошлой жизни, ещё будучи ловкой и
беспринципной международной авантюристкой, Фрейя наивно думала, что
умеет держать себя на публике. Для всех окружающих у неё был
припасён целый букет масок-лиц: как же самонадеянна она была, веря,
что в этом представлении она – примадонна на сцене…
«Театр» лишил иллюзий. Показал закулисье жизни во всём ужасе
темноты и паучьих углов. Познакомил с настоящими чудовищами.
И сейчас эти чудовища были вокруг неё. В этом лекториуме, во
всей столице, да что там – во всём мире Фрейя была одна-одинёшенька
среди врагов.
– Последнее, что я стал бы делать, это выслушивать советы по
обустройству интерьера от грязного полукровки! – мгновенно завёлся
Барон. (Фрейя мельком подумала, нарочно ли Бальдр сделал ему
замечание). – Кто вообще, мать твою, дал тебе право разговаривать
со мной?!
– Раз уж нас поставили работать вместе, Барон, то обойтись без
разговоров не выйдет при всём желании, – спокойно возразил Бальдр.
– Вряд ли под огнём врага у меня будет время передавать вам
официальные послания через вашего верного Шмультке.
– Я б посмотррел на такой циррк! – пробурчал Драгомир и глухо
рыкнул сквозь клыки, что означало смешок.
– Scheissdreck! Изо всех возможных кандидатур мне дают в команду
этого гнусного лицедея и потаскушку! Хотел бы я знать, кому пришла
в голову такая издевательская…
– Если вы желаете оспорить решения высшего руководства, Барон, –
прервал излияния усача мягкий, негромкий голос, – то вы вполне
можете сделать это лицом к лицу. Насколько можно так сказать,
конечно, – прозвучал тихий смешок.
Откуда взялась эта фигура за укутанной тенями кафедрой? Неслышно
появилась из скрытой двери, пока остальные были заняты перепалкой?
Или поднялась из незримого люка, как демон на театральной сцене?
Фрейя не удивилась бы ничему. Но все остальные, похоже, тоже не
заметили появления нового лица.