«Не сомневаются? Ограбление поезда? Они что, решили
переквалифицироваться в синема-студию и снять фильм про Новый Свет
с нами в главных ролях?» Одна половина разума Фрейи поражалась
услышанному – а другая, которой был брошен вызов, уже пыталась
вообразить, как это можно сделать. Что разузнать в первую очередь,
кем притвориться, у кого в поезде можно выпытать нужную информацию…
Прошлое не отпускало полуэльфийку, как прошедшего через ад солдата
не отпускает война.
– Вас, разумеется, обеспечат всем необходимым. Новые имена.
Новые биографии. Документы, материалы… и деньги, разумеется.
«Экспресс» – поезд не для бедных, и в нём не получится остаться
незаметными для остальных. Гордитесь, господа, вам предстоит
блистать на большой сцене!
– И боеприпасы, я надеюсь? – нарушив молчание, поинтересовался
фон Пельт.
– Что? Ах, да, конечно, и боеприпасы, херр барон! Практически
бесконечные боеприпасы на ваш выбор! В конце концов, мы не стали бы
прибегать к услугам такого… таланта, как вы, если бы не высокий
риск того, что придётся стрелять.
– О, не сомневайтесь, – барон обнажил в усмешке жёлтые,
прокуренные зубы. – Мне уже нравится!
*****
За спиной барона фон Пельта – лес.
Бурлит на ветру зелень весенней листвы, рассыпая солнечные блики
сквозь кроны. Звучит песнь рога. Мчится по лесу охота: конские
копыта взрывают землю, стелются над травой бегущие борзые. Трепещут
перья на шляпах егерей, в руках – кабаньи пики. Погоняя коня,
охотник весело хохочет, и ветер треплет его русые волосы.
И вся эта гикающая, лающая, ржущая кавалькада несётся туда, где
меж стволов мелькают два бегущих силуэта. Не звериных, нет –
человеческих. Маленьких.
Детских.
20.04.1893г. от В.
<За 29 дней до…>
– Дорожку! Дорожку! Не стоим, отходим! Кому ногу отдавим, мы не
виноватые! Съебал, нахуй, пидорюга!
Прохожие оборачивались, разинув рты. Пронырливые уличные
торговцы забывали обсчитывать покупателей, пялясь на редчайшее в
этих местах зрелище – белый слон, и тот был бы куда уместнее! Тощие
и облезлые, под стать хозяевам, собаки гавкали из подворотен на
механического монстра, пышущего паром.
По улочке бедного квартала под моросящим дождём тяжело шествовал
строительный голем. Громадная, почти квадратная махина, когда-то
выкрашенная в оранжевый, а нынче в бледно-грязный цвет с косыми
чёрными полосками на бортах, обвешанных предупредительными знаками
со всех сторон, так плотно, что корпуса и не видно. По бокам
торчала пара могучих ручищ с клешнями захватов: громадные
ноги-тумбы вминались в грязь, оставляя за големом цепь следов, тут
же превращавшихся в лужи. Из высоких труб тянулся сизый дым, сквозь
предохранительные клапаны при каждом шаге рвались свистящие струйки
пара.