– Дорожку! Расступись, народ! – покрикивал рабочий в каске и
жёлтом жилете, шагавший впереди голема, помахивая замасленными,
некогда красными флажками. Люди и нелюди убирались с пути голема. В
суматохе затолкали какого-то мужичонку, он выпустил из рук груженую
капустой тачку: та покатилась, опрокинулась и вывалила груз на
мостовую. Следующий шаг голема растоптал капустную кучу в кашу,
смешав с грязью. Мужичок завопил, пал на колени в лужу и стал рвать
на себе волосы.
– Сам дурак! – проклокотал голос механика-водителя из големьего
нутра.
– Куда это вы, сынки? – окликнула из толпы трясущаяся старуха,
которую дочка с внуком вытащили на улицу полюбоваться на чудо
прогресса.
– Трубы класть, бабка! Канализацию тянуть будем!
– Ась?
– Трубы говняные! – пояснила толпа многоголосо. – Чтоб по трубам
текло!
– Слава те, Творец, тьфу-тьфу! Может, хоть на старости лет
доведётся в тепле посерить, чтоб ночью на двор не бегать! Будет,
чем перед дедом на том свете похвастать!..
Босоногая ребятня с лихими кличами бежала за големом. Один
пацан, обалдев от собственной храбрости, зацепился за буксировочный
крюк и повис на заду чудовища, проехав добрый десяток шагов, прежде
чем отцепиться и спрыгнуть.
Стройголем дотопал до длинного забора, за которым высились
корпуса заброшенных цехов с выбитыми окнами. Рабочий с флажками
повозился с ключом, нырнул в калитку и вскоре отворил перед големом
старые, рассохшиеся ворота. Машина скрылась во дворе. Публика,
оживленно переговариваясь, начала расходиться: кто-то радовался,
другие мрачно предрекали новые поборы «за говностёк» и
плевались.
Если бы кто-то подпрыгнул и повис на заборе, или прильнул глазом
к щели в воротах – они увидели бы, как голем, сбросив давление в
цилиндрах, на самом малом ходу прошёл через замусоренный, мощёный
плитами двор ко вторым воротам на другом конце территории. Парень в
каске и жилете открыл перед ним створки: петли не скрипнули,
заранее политые маслом. Машина вышла в сумрачный переулок и
затопала меж домов, чуть не чиркая бортами о стены. Здесь была
мостовая из старых, сгнивших плах, и ножищи голема не оставляли ям
– лишь хрустело и лопалось дерево.
Путь голема завершился у старых складов. Завод месье Цитрона
разорился и ушел с молотка. Часть капитальных сооружений,
разворованных под метелку, оказалось никому не нужна – и
расположены не слишком удачно, и реконструкция влетит в сантим!
Разумеется, никому не нужность оказалась относительной. И склады не
простояли и дня без дела.