До полудня длятся шутки. А после, до поздней ночи – застолье и
веселье с примирением: нельзя этот день врагами заканчивать. В
бедных городских кварталах и предместьях выносят на улицы столы и
угощение сами жители, в богатых же районах власти затевают гулянья
с угощением и увеселениями. А в столицах – устраивают настоящие
карнавалы с иллюминацией. Пусть ныне и благословенные времена,
когда пол-мира осияли солнечный круг и святой пламень – а всё
равно, в эту ночь властвует староимперский бог Холос, покровитель
веселья и смеха…
И какая из столиц умеет праздновать и веселиться ярче, чем
Сиятельная Лютеция?
*****
Халлисиану на картах-карикатурах любят изображать гулящей
девицей, присевшей на западе континента в кругу разновеликих
ухажёров.
На юго-западе Коррез, воинственный идальго с усищами вразлёт, в
блеске орденов на мундире, в пестроте лент и ярких перьев. На
юго-востоке полуостров, вдающийся сапожком в Экуменическое море –
подруженька-Ирридика: деланно скромная, в монашеском наряде и
плате… только вот в изящной ручке бутылка, и личико разрумянилось
от вина, а из-под чёрного подола алеют кружева. С севера на левое
плечо Халлисиане уселся Вальдек, пузатый, очкастый бесёнок в
камзоле и парике с косицей: обманчиво маленький, но гордый и
властный «торговый король» северных морей.
С востока подкатывает к красотке Ливонская Республика –
разудалый хмельной шляхтич в потрёпанном мундире с полуоторванным
рукавом, при жестяной прадедовской сабле и тусклых орденах,
раскинувшийся на пол-Эвропии. Да только уже тянет с него левый
сапог грозная Унгравия, суровый тролль в мятой кирасе – а северный
Йормланд, угрюмый гном в шинели и пикельхаубе, уже замахнулся
топором, целя отмахнуть откинутую руку с перстнями на пальцах по
самое плечо.
И, наконец, на севере, за хребтом Глен-Мор, расположилась
кавалер-дама Арания – в мундире эльфийского кроя, с воинственным
бульдогом острова Кринан на поводке со строгим ошейником.
Благородная леди попивает чаёк, а всё же стреляет глазками на
соседку: известное дело, аранийцы с эльфами спелись давно и крепко,
многое переняли из эльфийской культуры… включая «эльфийскую
любовь»!
А среди всех этих славных персон расселась, ножка на ножку,
Халлисиана. Разбитная красотка в пене кружевных юбок; на кудрях
шляпка, на щёчке мушка, в пальцах тонкая пахитоска, во взгляде –
игривая сладость порока. Такова она, прекрасная ветреница, готовая
любому оказать милость, утешить и обогреть, а после так же легко
променять на другого. Ибо нет у Халлисианы ни заклятых врагов, ни
верных друзей – лишь свои интересы! И страсть к веселью.