– Что ж, сержант Халлуа, – промолвил инспектор Жак-Батист Клузо,
пожилой офицер с седеющими висками под форменным кепи и щёточкой
усов. Всё это время он молча выслушивал похмельную исповедь, пока
подчинённый старательно конспектировал. – Объявляем в розыск
угнанного строительного голема модели… какой? «Талос-семнадцать».
Серийный номер, особые приметы?..
Ещё один «глухарь» на мою седую голову, мрачно подумал
инспектор, глядя на то, как в закатных лучах, пробивавшихся сквозь
щелястые стены времянки, пляшут пылинки. Ищи теперь этого голема!
Таких старичков-трудяг в столице не меньше пары тысяч. От местных
олухов толковых показаний не добьёшься – раз уж они умудрились
проворонить, как у них из-под носа увели многотонную паровую
махину! Ладно… Всё лучше, чем стоять в оцеплениях – будь проклят
этот грядущий митинг железнодорожников, про который только и
разговоров в участке. Без крови не обойдётся, чует мой старый
нос!..
06.04.1893г. от В.
< За 40 дней до…>
Зузан и Рене поспешили вслед за командиром в коридор… чтобы, как
и Пианист, остановиться на верхней площадке лестницы. В трактире
отчётливо пахло бедой.
Посреди зала, широко расставив ноги, стоял человек. Мужчина лет
шестидесяти с горбоносой, багровой физиономией и обширной лысиной,
обрамлённой редкими седеющими волосами. На незнакомце была шинель
нараспашку, из-под которой синел мундир. И что хуже всего – одной
рукой краснорожий прижимал к себе Жанну, обхватив шею локтем; а во
второй сжимал револьвер. И дуло было направлено точно на Пианиста,
у которого в руке откуда-то появился небольшой пистолет.
Перепуганная трактирщица маячила за стойкой: одного взгляда на неё
было достаточно, чтобы понять – Тайво себе подобного разврата не
позволял.
– Где Тайво?! – проорал краснорожий. Выпученные глаза сверкали
бешенством, ствол револьвера покачивался, ловя на прицел троих
мужчин на лестнице. Зузан подавил желание попятиться, понимая, что
в ответ на резкое движение нежданный гость может и выстрелить. –
Тайво Оймякон Воронцов! Выходи, ублюдок, мне нужен только ты!
– Месье, прошу… – максимально спокойным тоном начал было
Пианист.
– Заткнись! – брызжа слюной, рявкнул тип. Жанна хватала воздух
губами, в ужасе косясь на пленителя. – Бросай пистолет, живо!
Бросай, сука, а то башку снесу! – в голосе слышался акцент, но не
такой, как у эльфа.