– Господи!..
Я остановился.
– Тихо, тихо! Сам пойми: приезжаю
сюда с секретным заданием, а на крылечке гостиницы уже ждет –
молодой, красивый, нагловатый. Чемоданчик поднес, в ресторан
пригласил, потом в какие-то развалины стал тащить… Выяснилось:
настоящий гусар, защитник. Я рада. Идем!
Она повела меня, как быка на
веревочке, и мы быстро прошли по главной улице Горки и спустились к
реке. Поднялись на старинный горбатый мост. Городская черта здесь
кончалась, фонари остались за спиной. Но в небе, среди
разбежавшихся облаков, висела огромная луна (со дня на день
намечалось полнолуние), и все вокруг было полно ее мягким зыбким
светом. Над поймой реки сгущался туман, скапливаясь в низинах
белесыми пятнами и редея на возвышенностях; туман плыл над тихо
несшей свои воды рекой, робко цепляясь за ее поросшие кустами
берега. Вокруг не было ни звука, ни шороха. Странное щемящее
чувство овладело мной. Я словно парил над уснувшей долиной,
беззвучно и плавно, с высоты озирая эту застывшую красоту. На
сердце было легко и радостно, и хотелось только одного:
наслаждаться созерцанием открывавшегося взору вида, не думая ни о
чем.
– Боже!
Я обернулся. Маргарита стояла в двух
шагах, глаза у нее в лунном свете стали просто огромными.
– Мне говорили, что здесь красиво, но
я никогда не думала, что настолько. Тишина, покой, и не хочется
думать…
Она посмотрела в сторону, откуда мы
пришли. Я невольно сделал то же и сразу понял, почему городок
назвали Горкой. Высокий крутой берег мрачно нависал над уснувшей
рекой, занимая полнеба. Кое-где на береговой кромке светились
огоньки частных домиков, но, подавляя их, ломаными линиями
врезались в серое небо высоченные каменные громады. Одна –
совершенно темная, с размытым временем контуром полуосыпавшихся
стен. Другая – с четкими линиями крыш и желтыми прямоугольниками
редких окон на стенах. Несмотря на то, что в окнах горел свет,
каменный прямоугольник выглядел зловеще.
– Монастыри, один – католический,
другой, построенный на новых землях в пику латинянам Екатериной
Великой, – православный. Православный уже наполовину развалился, а
католический стоит. Видно, строили не торопясь, и жертв невинных в
стены не замуровывали.
Я изумленно смотрел на Маргариту. В
этом городе все знали историю лучше меня. Даже приезжая
журналистка.