Вы же помните наш визит в мебельный
салон? Помните пустырь и плач? Помните, как мы с Максом несли
диван?
Надеюсь, что да, потому что это
важно. Потому что тот плач — основа моей истории, хотя я предпочёл
бы, чтобы он не звучал. Я отдал бы за это своё посмертье.
Итак, вы помните плач?
Раз помните, хорошо — ведь мы
возвращаемся в тот день... на два года вперёд, оставив позади
флэшбэк (я бы сказал даже «флэшбэчище») о моём первом «общагском»
дне. О нашем первом дне... О наших первых часах в новом
доме.
Про «дом-общагу» мы с вами ещё
поболтаем, но прежде позвольте нам с
Максом дотащить этот чёртов диван.
Будь мы живыми, наш путь пролёг бы
мимо дамбы, а затем вдоль прибрежных домов до Гремячки (это я так
Гремячую башню называю). Но мы так не пошли: у мёртвых свои
привилегии.
Мы шагали по
Пскове, припорошенной снегом. Речной лёд
тут был тонкий, но нас это не пугало — ведь для льда мы невесомы,
хоть и оставляем невидимые вами следы.
— Мазила! — Света увернулась от
брошенного Ритой снежка. — Мазила, которая не попадёт даже в
Годзиллу... ай!..
Второй комок снега угодил ей в плечо:
не пролетел насквозь, а рассыпался от удара. Стряхнув снег, Света
заметила:
— Надо же — прилипает... Как будто я
живая.
— Ни фига ты не живая, — осадила её
Рита, — даже зомби из «Ходячих мертвецов» живее тебя.
Света наклонилась (ясно, что за
снежком), но Рита вмиг отбежала.
— Макс, а почему мы сквозь лёд не
проваливаемся? — весело крикнула она. — Ведь сквозь стены же мы
ходим?
Макс в ответ осведомился:
— А ты предпочла бы провалиться?
— Нет, я плавать не умею, —
призналась Рита таким тоном, словно в воде ей грозила вторая
смерть. — А почему мы не падаем сквозь пол? И сквозь землю... ну, к
земному ядру?
Я прыснул, представив себе этот
процесс. Потом сказал:
— Потому что потому, всё кончается на
«у».
— Раз не знаете, так и скажите, —
пожурила нас Рита.
Тут она была права: мы и правда не
знали. Да и кто мог это знать? Разве что Ангел... Но мы за два года
его ни разу не видели — и спрашивать, почему мы не проваливаемся,
было некого.
Хотя падение сквозь лёд нам ничем не
грозит: мы зашагаем по дну. Нам ведь дышать не нужно — дышим мы
лишь по привычке... или думаем, что дышим. Однако (Коршун проверял)
под водой эта привычка пропадает мгновенно. Так что шествовать по
дну для нас не проблема; мы бы, пожалуй, так и сделали, но лень
потом сушить одежду.