— Да я всё понимаю — только
ведь...
На том конце дали отбой. Хмурый как
туча, усатый глянул на опера:
— Делай, что я сказал, только
по-тихому — а я погнал к Ильичу на ковёр.
Он дошёл до «Газели». И знаете, что я
сделал? Я прошёл сквозь её стенку и сел у окна.
Даже призракам свойственно
любопытство.
Оказалось, фамилия у усатого Ломзин,
и он старший следователь — я узнал это по табличке на его кабинете.
Так что будем звать его Ломзиным... Хотя, если честно, ему больше
пошло бы быть Усачёвым.
В кабинете у Ломзина я пробыл
недолго: убрав в шкаф пальто, он пошёл к начальству. Само собой, я
шёл за ним. Один раз он обернулся, словно чувствуя мой взгляд, но
затем зашагал дальше по отделанному пластиком коридору.
У последней двери Ломзин остановился.
Буркнув что-то сквозь зубы, взялся за ручку. Я его опередил: он ещё
открывал дверь, когда я прыгнул сквозь стену.
— Здрасьте, — бросил я здешнему
начальнику, воззрившемуся на Ломзина поверх бювара и документов. —
Разрешите подслушать ваш разговор? Обещаю молчать как мертвец.
Скажу честно: если бы мне ответили, я
бы дал дёру.
Начальник городского следственного
отдела Ногтев (его фамилию я тоже узнал из таблички) был
полноватым, пожилым, с проплешиной на макушке. Сидел он за большим
столом, рядом с которым стояли два кресла. За ним была стена, со
стены взирал Путин.
Беседа началась, едва Ломзин
вошёл:
— Объясни-ка мне, Тёма, какого ты
чёрта творишь, — процедил вместо приветствия Ногтев. — У тебя что,
свободного времени много? Или у нас в городе избыток оперов, чтобы
ты их посылал за химерами гоняться?
— За какими химерами, Пётр Ильич? Я
вас не понимаю.
Даже мне показалось, что Ломзин юлит.
Их беседу я слушал, встав у тумбы с кулером. А Ломзин стоял перед
столом: предложить ему сесть начальник и не подумал.
Впрочем, сейчас тот и сам резко
встал:
— Ах, не понимаешь!.. А кто Волкова
послал проверять связь этих двух трупов с фигурантами закрытых...
закрытых, мать твою, дел?
— Доложили уже, значит... — вздохнул
Ломзин.
— Слухами земля полнится! А на
прошлой неделе ты зачем ребят в магазин гонял?
— В какой магазин?
— В продуктовый, Тёма! В тот, что у
перекрёстка, где бомжи дрались. Или ты думал, я не узнаю? А что
потом было, сказать?
Я внимательно слушал. Опер на пустыре
тоже упоминал перекрёсток. А ещё кафе и вписку.