Поезд простоял еще часа три и, наконец, тронулся. Больше в
дороге с ними ничего не произошло. И вот в приоткрытых сворках
вагона показались пригороды Москвы. Позади осталось долгое,
выматывающее четырехсуточное путешествие. Состав загнали в
отстойник на запасных путях. Тут же появился Губин. Девушки тепло
попрощались со своими попутчицами. Лейтенант нетерпеливо
переминался, подгоняя их. Построив девушек, он провел перекличку и
приказал не в ногу следовать за ним, гордо зашагав впереди.
Наверное, самому себе с перебинтованной головой под лихо
заломленной шапкой-ушанкой он казался героем. А Лиде было смешно
смотреть на Губина, в памяти всплывали его трясущиеся губы и
растерянный вид сразу после бомбежки. Видимо, такие же мысли, судя
по ехидным улыбкам, посетили и ее подруг.
Шли долго, лейтенант несколько раз останавливался и спрашивал
дорогу у военных патрулей, показывая какие-то бумаги. Наконец, они
прибыли на место. Лейтенант, передав их молчаливому капитану и
оставив ему сопроводительные документы, не попрощавшись, ушел.
Разместили их в какой-то воинской части, выделив отдельное
помещение и поставив у входа караул, видимо во избежание
чрезвычайных происшествий с личным составом, состоящем из мужчин.
Из помещения их не выпускали, только на обед и на ужин, в
сопровождении угрюмого, недовольного старшины.
Утром на следующий день прибыло еще двенадцать девушек. Не
успели они толком познакомиться и поговорить, как зашел вчерашний
капитан и приказал собираться, дав на сборы сорок минут. Через
отведенное время, их погрузили в автобус и куда-то повезли. Девушки
приникли к покрытым изморозью окошкам, пытаясь рассмотреть Москву.
Никто из них в столице до этого не бывал. Правда, ничего
интересного к всеобщему разочарованию увидеть не удалось, а так
хотелось посмотреть на Кремль! Автобус выехал из города и,
подпрыгивая на ухабах, пополз по разбитой дороге. В салоне было
холодно, и Лида поплотнее закутавшись в шинель незаметно уснула.
Проснулась от толчка затормозившего автобуса и гомона в салоне.
Прибыли. Стояли они в каком-то поселке, недалеко располагался барак
с надписью над крыльцом «Клуб». Капитан приказал выгружаться и
первым вышел на улицу. Лида подхватила свой отощавший за время,
проведенное в пути, сидор. Выйдя на улицу, зябко поежилась и стала
подпрыгивать, пытаясь согреться. Вдруг девчонки весело загомонили.
Лида обернулась, чтобы рассмотреть, что их так взбудоражило. На
крыльце барака с удивленными лицами стояло четверо военных, к
которым быстрым шагом приближался их капитан. Сердце девушки
екнуло, в одном из командиров она узнала своего Петечку.